Пацан казанский

Хадишевские убрались, Ильяс повернулся к рынку. Людей сегодня чуть больше, чем вчера, как торгашей, так и покупателей. Одни в палатках своих кируют, другие щебень топчут. Площадка большая, ходить удобно, только вот забора нет, а надо бы, чтобы никакие залетные на запретную территорию не смогли ворваться. Огородиться, поставить охрану, даже наблюдателей не нужно. А почему бы и нет?

Ильяс дождался, когда толпа схлынет, обошел по кругу барыг, пообещав всем и каждому счастья в мире новых возможностей. И собрал с каждого по сто рублей, разумеется, на строительство забора. А завтра соберет на охрану. И пусть только кто попробует отказаться.

Глава 7

Школы в районе большие, современные, одна с бассейном. И дом быта отгрохали с размахом. Трехэтажный, стекла больше, чем бетона. Парикмахерская, фотоателье, пошив и ремонт одежды, прачка, химчистка, телемастерские… Чего там только нет, а свободные помещения все равно остались, насколько знал Ильяс, их использовали под склады. И вряд ли на законных основаниях.

— Ну что вы говорите, молодой человек, какой у нас может быть торгово-закупочный кооператив? — Директриса закатила глазки.

Лет тридцать бабе, может, чуть больше. Химическая завивка на светлых волосах, мордашка — Саманта Фокс отдыхает, губехи, как у дочери морского царя в музыкальной фантазии на тему армянских народных сказок. Грудь как минимум четвертого размера, талия тонкая, задница — ух! Ноги кривоватые, но длинные, под коротким платьем на каблуках смотрятся опьянительно. Молодая она еще для директора дома быта, но грудь свою и задницу кому нужно заносила, потому и выдвинулась.

— Да слух прошел! — Ильяс улыбался ей в лицо и смотрел прямо в глаза — с вызовом, как на проститутку, которая не вправе отказать ему в исполнении желаний.

— Слух!.. Все, давай! — Екатерина Витальевна пошевелила своими наманикюренными пальцами, показывая на выход.

— Я давай?! Ты ничего не попутала, коза? — Ильяс смотрел на нее так, как будто собирался подарить перстень с брильянтом и признаться в любви.

— Что?! — вскинулась директриса.

— Давать будешь ты! И давать будешь мне! Если я захочу!

— Я сейчас милицию вызову! — взвизгнула она.

— Милицию уже купили, — приврал Ильяс. А чтобы придать солидности своему утверждению, достал из кармана плотную пачку червонцев и шлепнул ей по раскрытой ладони. — И тебя купим!

— Слушай, ты! — зашипела Сырникова. — Я только слово скажу, тебя завтра вперед ногами вынесут.

— Давай, говори! А пока склады переносишь в подвал. Место на первом этаже отдаешь нашей конторе. Тренажерный зал, карате, бокс… Неплохо бы тир устроить, стволы есть…

— Какой тир? — Директриса потрясенно смотрела на него.

— Рэкетиров тренировать. Стволы у нас есть. А что такое рэкет, узнаете.

— Ну, вообще-то, слышала… А вы с нашего района?

— Это не твой район, Сырникова Екатерина Витальевна, твой район — Приволжский. Но поверь, борисковские за тебя не впишутся. И цеховики твои тебе не помогут…

Это с рынком Ильясу пришлось поторопиться, а тему с домом быта он осваивал неспешно, и по кооперативу пробил, которым, кстати, заведовали довольно-таки уважаемые в городе люди со связями в горсовете. И относительно Сырниковой справки навел. Не такое уж это и трудное дело, когда в доме быта работают взрослые люди, у которых есть не совсем маленькие дети. Кто-то в пацанах ходит, кто-то в чушпанах, девчонки, опять же, очень зависимы от улицы, а какой родитель не переживает за своего ребенка? В общем, языки легко развязываются, тут главное — не наседать, не хамить, но это у пацанов в крови, со старшими говорить только вежливо, даже если это предки законченного помазка. Двадцать восьмой квартал — это одна большая дружная семья, Ильясу очень жаль того, кто этого не понимает.

За полтора месяца он сделал немало. Забор вокруг рынка так и не поставил, но команду значительно усилил. Тем более что проблем с пополнением не возникло. У пацанов появилось куда более интересно дело, чем бестолковые драки толпа на толпу и мелкие наезды на чушпанов, теперь они могли дербанить на своем асфальте жирных карасей. Дело это непростое. Торгаши-то особо не сопротивляются, понимают, что лучше быстро заплатить, чем потом долго лечиться. Но слишком много ртов на чужой каравай. Ильясу очень повезло с Кашубой, слух пошел, что Ходжа смог отбиться от хадишевских, и на словах разрулил, и на кулаках себя отстоял, поэтому наездов особо нет. Свои из соседних кварталов подъезжали, помощь предлагали, если вдруг круто наедут, но так с авторами все уже решено. Поговорку «Жадность фраера сгубила» никто не отменял — Ильяс деньги не зажимал, через Салаха отстегивал на верхушку «Кварталов». И всех такая маза устраивала.

— Да какие цеховики?

— Авторитетные. Мы их пока не трогаем.