Пацаны-пацанки

– Сначала прочти, а потом комментируй. Я уже читала, но в интернете. А у нас в киосках ещё нет свежих номеров. Может, в вашем районе уже есть, спроси по пути в школу.

– Заранее спасибо огромное, Катя! Ты сделала огромное дело. Но, извини, я обзвоню сейчас своих пацанов и пацанок. А то в школу пора.

Газеты Володя купил, как купили их и все, кому он сумел дозвониться. Первым делом по одному экземпляру были вручены директору школы Зинаиде Григорьевне. Взяв номера газет так, словно ничего другого она в это утро не ожидала, она ошарашила Володю своим сообщением:

– А ты знаешь, что о нашем нравственном патруле – она сказала именно «нашем», а не «вашем» – сегодня утром говорило на весь мир радио «Голос Америки»? Откуда они только узнали? Причём, как меня проинформировали, говорили положительно.

– Ну, ясное дело, – невозмутимо ответил Володя, – это, наверное, те парень и девушка, американцы Том и Алис, которые видели нас на набережной с повязками и спрашивали, чем мы занимаемся и где учимся. Они не знают русского языка, так что с ними говорила Жанна. Но о них тоже уже написано в газете.

– Вот вы наделали делов. Значит так, Володя, если меня будут ругать за всё это, я вас тоже отругаю, а если похвалят, то и вы ожидайте похвалу.

Володя хмыкнул и ответил, наверное, совсем не то, что ожидала директор школы:

– Мы, Зинаида Григорьевна, работаем не за похвалу, а за идею. Нам нужны удостоверения, а не похвальные грамоты.

– Да-да, – согласилась директор, – ты очень умный, я знаю. Идея – это хорошо, но похвала руководства нам не помешает, кстати, и для получения удостоверений. Но ты иди на урок. Звонок прозвенел. А я пока почитаю, что ты принёс. И, кстати, что ты там на линейке говорил об уставе и положении организации? Они есть у тебя?

– Написаны, только они дома.

– Прекрасно. На переменке сбегай и принеси.

Уроки в школе едва начались, а телефон кабинета директора уже начал разрываться от звонков. Звонили из департамента образования Москвы:

– Зинаида Григорьевна, голубушка, что там у вас происходит? Я понимаю, что вы развернули у себя в школе борьбу за культуру поведения. Мы помним ваше начинание. Хотели рекомендовать по другим школам. А ту в газете пишут, что ребята вышли в город. И не всем это, конечно, нравится. Пишут, что даже драка началась.

– Я уже читала, Вадим Вадимыч, – сокрушённо ответила директор. – Ну что делать? Это же дети. Так ведь их хвалят в газете.

– Хвалят-то хвалят, а вы подумали, милейшая Зинаида Григорьевна, что может получиться из этих великовозрастных детей через год, когда они выйдут из школы? Сегодня они вышли в город свои культурные правила прививать, а завтра начнут борьбу за мнимую демократию, которая должна будет подчиняться их собственным правилам. Их потом от этой привычки командовать ничем не отобьёшь.

– Вадим Вадимыч, – беспокойно заговорила директор, – у нас же в стране все сегодня говорят о демократии.

– Правильно говорят. А ваши что делают? Ну, хочется кому-то курить, пусть курят. Запретить мы не можем. Не имеем права. Хотят плевать семечки или скорлупу на землю и пусть плюют. У нас полно дворников из Азии приезжают. Им деньги зарабатывать надо. А тут ребятня будет подходить и замечания делать. Да кто им позволит?

Зинаида Григорьевна даже растерялась от такой речи начальника и не нашла ничего лучше, чем вспомнить о другой газетной статье:

– Вадим Вадимыч, а вы читали, что об этих ребятах напечатано в «Советской России»? Там их назвали современными тимуровцами. И тоже очень хвалят. Нельзя всё-таки отрицать совсем детскую инициативу.

– Вы что, Зинаида Григорьевна, совсем сбились с пути? Вы бы ещё газету «Правду» процитировали. Нашли что читать. Может, вы и корчагинское движение восстановите в стране? Революции захотелось?

– А Корчагин тут при чём? Что он-то плохого сделал?

– Как вы не понимаете, Зинаида Григорьевна? Потому и убрали из школьных программ «Как закалялась сталь» Островского, что книга эта сегодня не ко двору. Сегодня каждый за себя, индивидуальность должна воспитываться, а не коллективное однообразие.

– Как же так, Вадим Вадимыч? В таком случае зачем мы вообще в школе сидим, учителя, завуч, директор?

– Читать предметы и не лезть в души.

– Какой-то странный у нас с вами разговор получается. Можно подумать, вы никогда в школе не работали.

– Работал, уважаемая. И вы это знаете, но двадцать лет назад. То другое время было, другая идеология.

– А сегодня какая?

– Индивидуальность.

– Вы хотели сказать – индивидуализм, когда каждый сам за себя.

– Не ловите меня на слове. Я хотел сказать уникальность каждого. Но мне некогда больше с вами говорить. Нигде, понимаете, в мире такого нет, только у вас в школе какая-то аномалия появилась.

– Вадим Вадимыч, ещё два слова о мире. Как раз мне позвонили и сказали, что «Голос Америки» тоже рассказывал о наших ребятах и там подчеркнули, что аналогичное движение давно есть на западе. Они сравнили наших ребят со скаутами.

Телефонная трубка на минуту замолчала, так что даже Зинаида Григорьевна спросила:

– Алло, вы меня слышите, Вадим Вадимыч?

И услыхала в ответ: