Пациент

Фредерик Уилсон взял свою историю болезни и все бумаги, где упоминалось его имя, и убрал их в дипломат. Затем он аккуратно вытер подлокотники кресла и, уже не хромая, вышел в приемную. Секретарша улыбнулась ему:

— Доктор Мэйс назначил вам еще один визит?

— Нет, — ответил Уилсон без малейшего акцента, снова достал пистолет и послал пулю в лоб Сэнди.

Несколько тысяч управляющему банком на Каймане, и четверть миллиона вернется на его счет. На этом история с Сильваном Мэйсом закончится.

Проверив еще раз, не осталось ли следов его визита, он закрыл дверь в приемную и, снова захромав, пошел по коридору.

Глава 1

Операция шла уже три часа, но ни одной раковой клетки пока что не удалили. Впрочем, в нейрохирургии три часа может длиться и подготовительная стадия, тем более если в операции используют экспериментальное оборудование. А АРТИ, хоть и достиг за последнее время огромных успехов, все еще оставался экспериментальным.

Джесси Коупленд, не отводя взгляда от экрана монитора, ощупала голову больного. Собственно говоря, в этом не было необходимости — теперь всю операцию будет проводить АРТИ. Но на Джесси прикосновение подействовало успокаивающе.

— Что, собралась поиграть в гадалку-цыганку? — спросила ее Эмили Дельгреко.

— Просто хотела убедиться, что наш пациент не убежал, пока я решала, готов ли малыш-робот приступить к удалению опухоли. Мне почему-то показалось, что при движении налево и вперед АРТИ тормозит.

— Не торопи события, — посоветовала ей Эмили. — Я слежу за монитором. Вы с АРТИ отлично справляетесь.

К тому времени, как Джесси поступила в ординатуру, Эмили работала медсестрой в Медицинском центре Восточного Массачусетса уже несколько лет. Они сразу же нашли общий язык и за восемь лет стали ближайшими подругами.

— Спасибо на добром слове, Эм. Мы с АРТИ готовы.

Джесси подала документы на медицинский факультет через пять лет после того, как закончила Массачусетский технологический институт по двум специальностям — биологии и машиностроению. Те пять лет она проработала в исследовательских отделах нескольких крупных компаний.

— Мне нравилось делать эти игрушки, — объяснила она при поступлении в ординатуру заведующему неврологическим отделением Карлу Гилбрайду, — но всегда хотелось и самой в них поиграть.

Гилбрайд руководил нейрохирургической программой Медицинского центра Восточного Массачусетса, и при нем ординатура переживала настоящий подъем — в нее приглашали специалистов из лучших университетов страны. Джесси, посылая документы, не рассчитывала на быстрый ответ и была удивлена тому, что Гилбрайд тут же зачислил ее в ординатуру.

Весь срок ординатуры Джесси проработала в лаборатории Гилбрайда и за это время поняла, что более всего ее шеф преуспел в саморекламе. Но она была совершенно счастлива, что ей поручили АРТИ.

И вот теперь, после серии опытов на животных, они с АРТИ впервые оперировали человека.

За последние несколько лет Джесси просмотрела несметное количество снимков, сделанных на МР-томографе. Качество снимков постоянно улучшалось — ребята в компьютерной лаборатории Ганса Пфеффера подобрались просто гениальные. Злокачественную опухоль и другие участки мозга на компьютере можно было выделять и раскрашивать в разные цвета.

Джесси обожала играть — она с одинаковым азартом сражалась и на корте, и в «Нинтендо». Про «Геймбой», который она носила в кармане халата, знала вся больница. Операция на мозге, проводимая с помощью АРТИ, напоминала Джесси электронную игру.

МР-снимки — изображения, полученные с помощью магнитно-резонансного томографа, — появились в начале восьмидесятых, но огромный шаг вперед был сделан, когда в больнице имени Уайта, крупнейшем клиническом центре Бостона, оборудовали операционную с огромным МР-магнитом. Двухметровый магнит имел две головки, которые были соединены проложенным под полом кабелем и находились на расстоянии полуметра друг от друга. В этом узком пространстве и работали хирург с ассистентом.

— Ну что, начали? — сказала Джесси. — Все готовы?

Медсестры ответили, что готовы. Готовы были и парень, делавший МР-снимки, и команда за пультом управления компьютерами, располагавшаяся за пределами операционной. Через стекло Джесси видела радиолога Ганса Пфеффера, человека с почти запредельным коэффициентом умственного развития. Томограф был его детищем, так же как АРТИ — ее. Взгляды их встретились, Ганс кивнул.

— Ну, АРТИ, вперед! — сказала Эмили. — Покажи, на что ты способен.

Робот-хирург два сантиметра длиной и восемь миллиметров в диаметре был напичкан электроникой. Тонюсенькие провода соединяли пульт управления с шестью его конечностями-щупальцами. Эти щупальца помогали АРТИ продвигаться вдоль мозга (а при необходимости и сквозь него), почти не травмируя ткани. Еще у АРТИ имелись две трубки, одна из которых излучала ультразвуковые волны, разжижающие опухолевые клетки, а вторая представляла собой катетер, через который отсасывалась разжиженная ткань. Без проводов и трубок крохотный чудо-робот весил чуть больше пятидесяти граммов.