Пациент 35

Второе яйцо, синее, ударило в ствол… взорвалось как маленькая безвредная граната… остатки яйца упали на газон.

Зато третье, красное яйцо, попало мальчишке между глаз.

Тот вскрикнул, испугался, что станет кривым, прижал к больному месту нечистые ладони… потерял равновесие и рухнул вниз.

Приземлился неудачно. Колышек невысокой металлической ограды прошил насквозь его грудную клетку.

Под деревом лежал окровавленный труп ребенка.

Руди был потрясен. Он не хотел убивать.

Из соседнего подъезда выбежали две толстые коротконогие женщины в цветастых платках, встали на колени и начали голосить. Они вздымали к небу руки. Руди смотрел на них из окна.

— Жалко пацана. Это наверное его мать и бабушка… теперь они визжат, как свиньи. Надо было сына воспитывать, а не приставать к туристам на Алексе. Тогда он остался бы жив и дерево радовало бы всех нас еще сто лет. А теперь их сынка и внука сожрут черви.

Через четверть часа приехала скорая помощь, тело мальчика забрали в больницу.

Руди надеялся на то, что никто не заметил его стрельбы яйцами по мальчику на дереве.

Но это было не так.

В критический момент родной дядя мальчишки, по роду занятий карманный вор, случайно посмотрел в окошко. Увидел что-то красное, ударившее его племянника по лицу. Видел, как мальчик падает прямо на проклятый штырь. Вышел на улицу после того, как увезли тело и все стихло.

Догадался, что это красное — прилетело с балкона гадкого седого немца с сумасшедшей образиной, который однажды сделал ему замечание… что-то вроде: Прошу вас, не бросайте мусор во дворе… для мусора — мусорные баки, вон, всего в нескольких шагах…

Дядя нашел на месте падения племянника несколько кусочков красной яичной скорлупы и желтка… Все понял… И решил не обращаться в полицию, а попробовать пошантажировать немца. Если получится, выдрать из него пару тысяч. Ведь все они — богачи, не то что мы…

Времени дядя терять на стал… прошел в соседний подъезд по пожарному проходу на последнем, одиннадцатом этаже… нашел входную дверь квартиры Руди и позвонил.

Когда Руди услышал звонок, его сердце сжалось… чутье подсказало — звонит тот, кто знает, что он виноват в смерти мальчика.

Посмотрел в глазок — какой-то неприятный тип… ага. узнал… этот тоже из соседнего подъезда, это тот, который все время кидает окурки из окна и сорит во дворе… Что ему надо?

Открыл, но внутрь не пустил.

В кармане у Руди был большой складной нож, купленный на птичьем рынке за десять евро. Руди не собирался его использовать… но нож придавал ему уверенности в себе.

А дядя сразу решил схватить быка за хвост.

— Я видел. Ты кинул яйцо. Мальчик упал и умер. Ты убийца.

— А ты дурак, шел бы вон.

— Пойду в полицию и расскажу.

— Иди.

Дядя испугался, что шантаж не удастся. Решил поработать корпусом. Попер на щуплого Руди брюхом. Как японский борец. Одолел немца. Протиснулся в квартиру. Закрыл за собой дверь.

Хотел что-то сказать… наглым, требовательным тоном…

Но тут… получил неожиданный страшный удар ножом в горло. Руди, несмотря на свои семьдесят лет, был еще крепок. Ударил снизу вверх. Поблескивающее лезвие вошло в голову ворвавшегося в его дом мерзавца.

Неудачливый шантажист захлебнулся кровью… выпучил глаза… упал. Начал биться и хрипеть.

А Руди ловко надел ему на голову полиэтиленовый пакет с надписью ЛИДЛ и завязал на шее шнурком от ботинок. Минуты через три дядя умер.

На резиновый коврик Руди, защищающий ламинат его узенькой прихожей от уличной грязи на ботинках хозяина и редких гостей, натекло с поллитра крови.

Руди после этого, неожиданного и для него самого, удара ножом, ничего не соображал, действовал инстинктивно.

Пан или пропал.

Вытащил труп с пакетом на голове на лестничную клетку, втащил в лифт, поднялся на одиннадцатый этаж, перетащил дядю волоком в его подъезд и втащил в лифт. После чего отправил лифт с телом на первый этаж, а сам ушел домой. Окровавленный пакет и шнурок забрал с собой.

Отнес коврик и пакет в ванную. Смыл кровь. Разрезал их ножницами на куски и унес в близлежащий лесок. Нашел подходящее дупло и засунул в него резиновые треугольники. Забил дупло землей.

Нож бросил в канаву с илистым дном. Туда же кинул шнурок.

На всякий случай выкинул и свои домашние тапочки.

Пришел домой.

Еще раз тщательно проверил прихожую — искал капельки крови. Не нашел. Мокрой шваброй быстро-быстро вымыл пол перед входной дверью и в лифте и переход в соседний подъезд.

Немецкий бог спас Руди — никто не видел его стараний.

Запер квартиру, вышел из дома через задний вход и уехал в свой загородный домик.

И, хотя пассажиры автобуса казались ему страшилищами, в пути успокоился, пришел в себя, ярость его на время улеглась.

Вернулся домой через четыре дня.

В почтовом ящике нашел приглашение на беседу в Крипо. Был там допрошен без пристрастия. Это была формальность, следователь был уверен, что румына убили свои в криминальной междоусобной разборке.

Недели через три Руди убил беженца-сирийца.

Сириец шел в свое общежитие. А Руди возвращался с прогулки. Ему показалось, что сириец зло и насмешливо на него посмотрел.