Пациент особой клиники

Беркхофф, обливаясь потом, добрался до стеллажа, стоявшего прямо возле пересечения коридоров в каком-то полуметре от двери, на которой был нарисован номер двести семнадцать и виднелась небольшая табличка с надписью «Размещать не более одного пациента».

Седы нигде не было видно, и Тилль предположил, что она вошла в эту одноместную палату. Внезапно у него возник вопрос: не наблюдают ли за ним, и он принялся искать видеокамеры на потолке. Их Беркхофф не обнаружил, зато обратил внимание на двух мужчин, стоявших в конце главного коридора возле лифтов, оборудованных биометрической системой защиты.

Вначале Тиллю не удалось рассмотреть, кто это был, но, протерев слезившиеся от боли глаза, он увидел человека, при взгляде на которого ему захотелось спрятаться, и ему пришлось напрячь всю силу воли, чтобы не закричать, выпуская наружу отчаяние, которое в нем накопилось.

Тилль застыл как статуя, но ненадолго. Он стоял так до тех пор, пока Касов не начал поворачиваться в его сторону, а затем то же самое сделал и Трамниц.

Как будто оба они догадались, что за ними тайно наблюдают!

Глава 39

Трамниц

– Что случилось? – спросил Трамниц, удивившись тому, что Касов неожиданно замолчал, даже не закончив начатую фразу, и повернулся к нему спиной.

– Сам не знаю, – пожав плечами, ответил ему врач.

Тогда Трамниц вслед за Касовом оглядел коридор, но никого не увидел. Проход, за исключением стоявшей тележки с книгами, был пуст.

– Мне показалось, что там кто-то стоял.

– Седа? – предположил Трамниц, с похотливой улыбкой запуская руку себе между ног.

– Нет, – мотнул головой Касов. – Эта шлюха из вашей палаты не выходила. Однако у меня возникло ощущение, что за нами наблюдают.

– Может быть, кто-то решил меня навестить? – разозлился Трамниц.

Трамниц точно помнил, что этот идиот, мнивший себя врачом, пообещал ему, что у себя в палате он сможет попользоваться шалавой без каких-либо помех, и поэтому заметил:

– Я думал, что все на собрании.

– Так и есть, – заверил его Касов.

Воспользовавшись тем, что накануне ночью в южном крыле клиники чуть было не лопнул канализационный трубопровод, Касов распорядился провести второе общее собрание сотрудников с повесткой дня «Наводнения и потопы», и весь персонал, за исключением медсестры для экстренных вызовов и санитара, собрался в холле. Большинство пациентов тоже были переведены в другие корпуса, и, таким образом, в распоряжении Трамница, в принципе, оказался целый этаж.

Исключение составлял лишь один человек с размозженным черепом. Но, по уверениям Касова, он был не в состоянии даже встать с постели.

– Разве вы не позаботились о том, чтобы нам не мешали и дежурный персонал покидал ординаторскую только в случае чрезвычайной ситуации?

– Естественно. Как вы думаете, стал бы я в противном случае столь открыто разгуливать с вами? – заявил Касов. – Но в целях предосторожности вам лучше развлекаться в ванной комнате. Туда-то уж точно никто не заглянет.

С этими словами врач с довольным видом улыбнулся. А чего еще можно было ожидать от человека, которого Гвидо Трамниц сделал богаче на две тысячи пятьсот евро?

Пиа лично привезла «дополнительный заработок» коррумпированному врачу на дом. При этом адвокатша была убеждена, что заплатила Касову деньги за послабление условий содержания Трамница в клинике, улучшение рациона его питания и предоставление возможности совершать более длительные прогулки. Ведь хотя Пиа Вольфайл и отличалась свободным нравом, но за услуги проститутки платить точно бы не стала.

– Вы хотели мне сказать что-то еще? – спросил Трамниц Касова.

– Да. Вы сможете пользоваться моими услугами целый месяц бесплатно.

– Как это следует понимать? – наморщил лоб Трамниц.

– Я предоставлю все, что вам нужно, – кокаин, проституток, порнуху. В общем, все, что пожелаете.

– И мне ничего не нужно платить?

– Нет, не совсем так.

– В чем же тогда дело?

– Загляните в тайник.

Совсем недавно Касов показал Трамницу укромное место в его палате, где тот мог спрятать свой дневник от посторонних глаз.

– Я туда кое-что положил, – пояснил врач.

– И что же это? – решил уточнить Трамниц, у которого появились некие подозрения.

– Увидите. Используйте это.

– Для чего?

Тут Касов перешел на шепот, и это показалось Трамницу еще более подозрительным, поскольку он слабо представлял, как можно объяснить случайному наблюдателю подобное шушуканье, выдавая это за обычный разговор врача с пациентом.

– Чтобы решить для меня одну проблему, – между тем заявил Касов.

«Ага. Похоже, мы начинаем говорить о деле», – подумал Трамниц и спросил:

– А как зовут эту проблему?

– Патрик Винтер.

– Это тот, что лежит в двух палатах от меня?

– Да, и сарафанное радио доносит, что он специально раскроил себе череп, чтобы оказаться рядом с вами, – заметил Касов.

– Это же сарафанное радио утверждает, что вы снабдили его сокамерника поддельными протоколами судебного процесса, из которых следует, что Винтер убил своего сына.

– И зачем мне это было делать? – ухмыльнулся Касов.