Пацифизм как диагноз, или Война – наше всё!

Относится точно также и к крестному ходу или кружению вокруг Каабы в Мекке. Вера – дело внутреннее, интимное, зачем с таким высокомерием целыми ошалевшими толпами это демонстрировать прилюдно?

Существует такое скромное, умеренное, но абсолютно необходимое чувство собственного достоинства. Оно с избытком замещает гордость, наглость, спесь, всё подобное бессмысленное самолюбование.

Глава одиннадцатая,

в которой ЧСВ зашкаливает, Гаврила метко стреляет, Иван Грозный окровавленными губами целует песью голову, а Павел Первый омывает лакированные ботфорты в Индийском океане

«Русская идея обладает удивительным потенциалом именно трупообразования, в этом смысле она очень перспективна»

Александр Невзоров

«Чтобы я предал государя императора, нашего светлейшего монарха, из-за которого я столько выстрадал?!»

Бравый солдат Швейк, Ярослав Гашек

Гораздо опаснее, когда таким самолюбованиям подвержен правитель. А это происходит сплошь и рядом, так как у властелина (не только мирового или национального лидера, а у любого серьезного начальника – человека, обладающего реальной властью в отношении других людей независимо от их количества) не бывает даже гордости как таковой, взамен у него в базовой комплектации стабильно присутствуют настоящая гордыня и раздутое ЧСВ (чувство собственного величия).

Теперь представим на секундочку, что такого человека кто-то обидел. Например, лидер другой страны. Обидчивость всегда приводит к эскалации конфликта, так как «особенные» (вследствие профессиональной деформации психики) люди прощать не умеют. В результате настоящая война может разгореться на ровном месте (как первая мировая): никакой обоснованной причины (см. также Приложение №2), просто мясорубка.

Любой авторитарный, деспотичный, неконтролируемый обществом правитель из-за никчемной обиды, ревности, потревоженной детской психологической травмы, или просто находясь в искаженном состоянии сознания (например, запой, какие часто случались у Ельцина, но на наше счастье он к тиранам не относился) может развязать войну и его никто (!) не остановит.

И самая страшная ситуация – это настоящий безумец на троне (что из-за регулярного кровосмешения европейских монархов в течение нескольких столетий стало удручающе распространенным явлением).

Иван Грозный своей опричниной поделил страну пополам и начал гражданскую войну, в которой одна сторона (понятно – какая) могла беспрепятственно уничтожать другую, и сладострастно, со всевозможными выдумками, шутками, прибаутками и изуверствами этим и занималась годами. Абсолютного монарха и его проказы никто не мог остановить.

А Павел Первый в помутненном состоянии сознания пытался организовать поход в Индию (!) с желанием завоевать чуть не всю Азию. Без достаточного войска, провианта, подготовки; без плана, без стратегии, без мозгов. Просто ткнул пальцем в карту наугад, и казаки поскакали. Павла остановили только табакеркой в височную кость – других способов как-то повлиять на ситуацию не существовало.

Глава двенадцатая,

в которой ополоумевшие гиганты выдают себя за карликов-марионеток, привязанных к своим накаченным плечам, но скудные актерские способности этих нелепо мычащих циклопов не внушают доверия к их развесистой клюкве

«Первой жертвой войны становится правда»

Джонсон Хайрам

«Война – всего лишь трусливое бегство от проблем мирного времени»

Томас Манн

Вот для чего необходима гарантированная сменяемость власти через небольшие отрезки времени: тираны просто сходят с ума от многолетнего полирования трона. Вспоминается гениальный советский мультфильм «Дракон» – удивительная восточная притча о неизбежном разлагающем эффекте абсолютной власти: каждый, вне зависимости от мотивов и внутренних качеств, лишь соприкоснувшись с ней, сразу начинает превращаться в дракона.

Безумие властителя уже в начальной стадии неизбежно сопряжено с гибельным процессом «собирания земель», которые в какой-то случайный момент истории принадлежали этой империи. Но не отпускает провокационный вопрос: как же образовалась такая могучая империя?