Паучья Лилия

  Наконец-то настал вечер, и я оказался на Ленинградском вокзале, с которого и должен был начаться мой путь, хотя можно было бы и сказать, что дорога пошла еще из дома, но я считаю это не совсем верным толкованием. Мой дядя и матушка пришли проводить, а вот жена изъявила желание остаться дома, так как считала, что провожать взрослого мужчину на небольшое расстояние, да еще и всего лишь на три дня, неуместное действие. вызывающие лишь смех в глазах серьезных людей. Какие странные у нее понятия! Вокзал был большим. и не знающий человек мог запросто в нем потеряться, но я. прожженный в прошлом ездок. уже знал как нужно двигаться, поэтому сразу же все нашел. В зале дождавшись поезда, мы двинулись к платформе. Когда я увидел свою "карету", то меня охватило смутное сомнение. Что-то в нем мне казалось странным, каким-то не таким, в нем не было того,что я считал нормальным для своей поездки, но что именно там не было я не знал.

  Подойдя к окнам своего вагона, наконец мне открылась истина того, что именно было не так по мнению моего подсознания. Оказалось, дядя Дима вял для меня место в плацкарте, но хотя бы в первом вагоне и право я должен заметить, что завидовать другим я не буду, ведь купе тут не было нигде.

– Почему ты купил именно сюда билет? Неужели не было вариантов лучше, чем этот ужас? – спрашивал я дядю дожидаясь того, когда наконец меня пустят в вагон.

– Только так ты поймешь дух реального путешествия. К тому же, такие места самые бюджетные, а в силу некоторых обстоятельств я был вынужден взять именно их. – объяснил мне дядя. Слова про обстоятельства тогда казались мне лишь глупой отговоркой хитрого лиса, не желающего много тратить, но в будущем его слова обретут иной смысл.

  Расположившись на своем месте, мне захотелось погрузиться в сладкий сон, но к сожалению появилось препятствие, очень не приятное и портящее все. Иностранцы из Азии! Китайцы, корейцы, или вьетнамцы – я не знал кто это, для меня все они на одно лицо. Узкоглазые, низкорослые, с большими передними зубами и желтой кожей, казавшейся мне очень болезненной. Они были слишком громкими, этим туристам было интересно все и честно, я не понимал,что же они обсуждают на своем языке в этом вагоне! Неужели поезд? Да что же в нем такого? Или им кажется это убогим, и они решительно оскорбляют наши средства передвижения? У меня не было ответа,ведь я не знал их языка, единственное, что мог сказать про них это то, что они невероятно шумные. Как на зло Азиаты заполнили весь вагон, и лишь мои соседи были такими же бедолагами как я, что попали в этот словесный не понятный Ад! Мы сидели словно в клетке, и с каждой стороны доносился странный рокот о непонятных вещах, к тому же весьм агромкий и очень высокий. Никто из них не собирался умолкать, будто бы на зло за каждым словом следовало другое, на которое реагировали еще громче и больше и так получалось, что каждое последнее слово являлось катализатором для сотни новы, еще более непонятных. Во славу всего зла,гид, что вел их остановился именно возле нас, обычных русских мученико, и начал что-то рассказывать туристам да еще и очень громко, а ведь на улице уже было пол второго ночи и все пассажиры хотели спать. Мне казалось, что к Ладожскому вокзалу я приеду с нервным тиком и подергивающимся глазом, однако, моему телу как-то удалось отстраниться от этого безумия, и я заснул сладким сном не слыша того, что твориться вокруг.Даже не знаю как там соседи!

  Уже поздним утром я стоял на Ладожском вокзале и удивленно озирался по сторонам, так как не мог понять где же находится выход в город. Найдя выход и очутившись на улицах я стал думать как ехать. Самым простым ориентиром для такого человека в любом городе,была центральная улица с которой можно добраться куда угодно. Правда, это не всегда работает правильно… Хотя, все же к Петербургу в этом плане вопросов было гораздо меньше, чем к капиталистической столице России. Разобравшись с тем как, нужно двигаться и к каким остановкам троллейбусов лежит мой путь, я резвым шагом отправился в дорогу, дабы быстрее начать свой долгожданный отдых. Прибыв на Невский проспект, мой мозг на отрез отказывался принимать тот факт, что это центр – главная улица. Размах Москвы заставлял задумываться и чувствовать себя тесно. Узкие тротуары битком набитые людьми, что спешат в непонятном направлении, создают каламбур движения – это полбеды, самым ужасным для меня были светофоры и переходы, ведь их регуляция заставляла желать лучшего. За все время, что я потратил на дорогу до отеля, моя душа была раз десять на пороге того, чтобы увидеть своего отца, ведь машины и автобусы… Ох эти дороги! Но, добравшись,наконец, до своей кровати и скинув все вещи, тело вздохнуло с облегчением и камнем рухнуло на пуховую перину. Долго отдыхать не планировал, нужно было лишь принять душ и переодеться, а затем пойти гулять, ведь столько мест должен был я посетить.