Паучиха

Конечно, ведь теперь ее сделали консультантом по красоте. Она выбирала моделей для съемок, которые им заказывали разные фирмы. Теперь модели трепетали перед ней, зная, что от нее зависит их судьба, гонорары и слава. Они пытались подкупить ее, даже соблазнить. Больше всего Ксану поражало, что девушки готовы были даже лечь под нее ради карьеры, если бы она только этого захотела, шевельнула бы пальчиком.

Она не понимала, как можно было так унижаться. К тому же, совмещать две должности оказалось тоже не сахар, зарплату ей действительно прибавили, и значительно, но фирма все равно на ней экономила, так как им бы гораздо дороже обошлись два подобных специалиста, чем Ксана — два в одном.

И трудиться ей пришлось намного больше, даже если забыть о том напрасно потраченном времени, когда ей приходилось отбиваться от назойливых красоток. Многие из них, видя, что на извращении Ксану не поймать, пытались давить на жалость, рассказывая басни о своей несчастной жизни, о голодных детях, парализованных бабушках и дедушках на инвалидных колясках.

Однако Ксана очень хорошо помнила, как однажды пыталась помогать одной девушке, очень худенькой и хрупкой, черноволосой и черноглазой, которую на рекламных плакатах часто выдавали за японку. У Нади действительно была очень странная семья: мама и папа — инвалиды. Но девушка затем так обнаглела, что Ксана, озлобившись, предложила ей поискать помощи у государства.

У нее потихоньку началась депрессия — ее старая гостья пришла к ней в гости и задумала поселиться надолго. Правда, Ксана заранее запаслась лошадиными дозами успокоительного. Она ощущала огромную тяжесть на сердце, словно там лежала куча булыжников. Она сама не знала, почему организм так плохо воспринял новость насчет поездки в Конча Заспу.

Она собрала вещи — хоть шеф и сказал, что вечерние платья, скорее всего, не понадобятся, она запаслась и этими необходимыми деталями гардероба, не желая отставать от моделей, которые щеголяли дорогими нарядами даже тогда, когда ходили на рыбалку, вместо того чтобы надевать старые штаны и огромные резиновые сапоги до ушей.

Выйдя на станции метро, она огляделась по сторонам в поисках автобуса. Шеф предложил подвезти ее на машине, но она вежливо отказалась. Последнее время, после изнасилования, она начала патологически бояться мужчин. Автобус нашелся быстро — он как раз терпеливо дожидался людей на остановке. Сидячие места, конечно же, были уже заняты, но она ловко втиснулась, пользуясь преимуществами своего худенького тельца. Она отметила, что многие мужчины принялись раздевать ее глазами. Она и вправду выглядела великолепно и стильно: легкий макияж во французском стиле, черные штаны, украшенные черными же камешками, черные изящные солнечные очки с такими же камешками, облегающая белая рубашечка, туфельки на небольших, острых каблучках.

Поездка была долгой, но прошла нормально. Ксана вышла на остановке, любезно подсказанной ей каким-то мужчиной, и оказалась в одиночестве среди леса, где преобладали сосны, перешла через дорогу и прошла в пансионат "Солнечный луч". На пропускном пункте ее уже ждали, вежливо проверили паспорт и выдали ключи от домика номер тринадцать. Она только хмыкнула, лицезрея сей "счастливый" номер.

Не споря, Оксана прошла по зацементированной, обсаженной деревьями и кустами дорожке до красивых деревянных домиков. Она отперла дверь своего и поняла, что кто-то внутри уже есть. Точнее, в небольшой спальне стояло две кровати, одна из которой уже была занята — возле нее стоял чей-то рюкзак. Внутри домик был еще прелестнее, чем снаружи: с евроремонтом, электричеством и отличной ванной. Ксана вдруг ощутила страшную усталость. Позвонив по мобильнику своему шефу, она сообщила ему о приезде.

— Можешь пока отдыхать, принцесса, съемка будет завтра, возле озер — они тут очень красивые, — жизнерадостно сообщил Сергей Иванович. — Моделей подбирать будем тоже завтра. Ты и мой главный партнер.

— Слава Красавцев, что ли? — убитым тоном предположила она.

— Конечно. Думаю, вы со своим парнем сумеете договориться, — слегка насмешливо предположил он. — Это существенно упростит нашу работу.

— Ага, наверное. Ей стало совсем плохо. Депрессия радостно высунулась из сумки и помахала ей лапкой. Успокоительное временно перестало помогать. Ее вдруг затошнило.

— Так что можешь поспать, — великодушно разрешил шеф, — что-то у тебя голос усталый. Ужин в семь. Пока.

Она заснула прямо в одежде, легла поверх одеяла. Ей начали сниться кошмары, словно она собирается лишить невинности Валю, с которой будто бы поссорилась. Что установила миниатюрную камеру в ее квартире и наблюдает, как она засыпает. А потом подходит к ней и насилует искусственным членом.

Сон вдруг изменился, став ярким и цветным, приятные ощущения затопили ее. Она испытывала невыразимое наслаждение, такое сильное, что пробудилась. И увидела саму себя со спущенными штанами и трусами, с разведенными ногами, и голову Славика между своих ног. Он умело и сосредоточенно делал ей куннилингус.