Пауэрфлаинг

Я. Протезы сделаны для инвалидов. Человек одевает протез от безысходности а не от своей прихоти.

РД. Безысходность понятие очень относительное. Ведь ее нельзя измерить в каких-то физических единицах! Мы тоже столкнулись со своего рода безысходностью. Но дело даже не в этом. Люди изменяют себя не только от физической безысходности. Возьми тысячи девчонок, которые делают себе силиконовые или соевые вставки в задницу! Это тебе безысходность?

Я. Вообще-то нет. Но эти люди хотят быть красивее…

МК. (грубо) То-есть их желание стать красивее тебе понятно, а желание человека быть счастливее, возможно испытать на себе что-то не из этого мира и жить только ради того, чтобы летать ты понять никак не можешь?

РД. (поворачивается к Майклу) Успокойся, Майк. Разве ты не помнишь, как я сам отнесся к этой идее вначале? (обращаясь ко мне) Даже после долгих споров с Майком у меня было такое чувство, что мы "насилуем" святую-святых этого мира. Мои мысли развивались так: ну допустим, мы немного "улучшим" свои тела, для того, чтобы стало возможным летать как птица. Потом кто-нибудь сделает себе жабры, чтобы плавать под водой без акваланга, или приделает себе ноги страуса, чтобы бегать со скоростью 100 миль в час.

Я. Вполне логичное продолжение "улучшения" тела…

РД. Да, конечно. Я вначале немного испугался, но потом плюнул на все это — больше всего в жизни я хотел парить в воздухе без дурацкого дельтаплана на спине. И мы решили сделать это. Я прочитал тыщу книг по анатомии и физиологии человека. И мы узнали, что "изменений" не должно быть много. Маленькая пластинка из прочного материала на спине, чтобы не выскочили позвонки и сквозные дырки в предплечье и плече, чтобы придать крыльям нужную устойчивость.

Я. ДЫРКИ?

Майк снимает с себя джемпер и стягивает эластичный бинт с плеча. Чуть пониже плеча я с безошибочно различаю стержень, который проходит прямо сквозь руку Майка. Не дождавшись никакого ответа от меня, он снимает с запястья браслет и моему взору предстает еще один такой стержень.

МК. Стержни проходят прямо через кость, они надежно там закреплены. Никакой боли нет, заражения от стержней тоже быть не может, этот материал используется медиками специально в таких целях.

РД. Когда мы решили сделать операцию, мы нашли одного доктора, который согласился на наше предложение. Этот доктор был моим старым клиентом, и он, к нашему удивлению, тоже решил присоединиться к нам.

МК. Я подумал, что первым должен был пройти операцию я. Потом, проведя тесты, Рон смог бы точнее просчитать места, где должны быть просверлены дырки. Поэтому мои дырки расположены не в самых удачных местах. Многие трюки, которые вытворяет Рон, мне просто не сделать.

РД. Операция была не очень сложной, и уже через неделю мы приступили к тестам. Поначалу Майк падал вниз как кусок кирпичной стены. Я даже подумывал, что он зазря сделал себе операцию. Но он, в отличии от меня, не сдавался. Наблюдал часами за птицами, летал на дельтаплане, изучал аэродинамику, по ходу внося корректировки в конструкцию. Его опыт помог мне устранить одну очень большую ошибку в модели.

МК. Но все равно, я падал с обрыва в воду как бревно. Я даже не очень-то успевал раскрывать крылья. И все это в течении двух месяцев. К этому времени Рон уже как полгода не работал, и у нас заканчивались деньги. Однажды Рон решил взяться за проект в Лондоне и уехал на пару недель. И, как по закону подлости, в тот день, когда он уехал, я сиганул вниз с обрыва и вдруг полетел вверх. От неожиданности я даже чуть инфаркт не схватил. Я тут же позвонил Рону и он, кинув все, примчался обратно. А я уже летал во всю.

РД. Я тут же сделал операцию и стал тренироваться сам. Слава богу, что у меня уже был хороший тренер (хлопает Майкла по плечу). Через пару месяцев мы с Майком летали так, как будто родились с крыльями на плечах.

МК. Вот и вся история нашего спорта.

Я. Сказать по правде, я приехал сюда думая, что это будет еще одно скучное интервью. Никогда не думал, что все будет настолько необычным.

МК. Только у нас к тебе одна просьба. Мы не хотим особого внимания со стороны общественности. Нас заклюют, поставят клеймо "безумцев"… они нас точно не поймут.

РД. Но такое и нельзя понять. За то, что я испытываю в небе каждый раз, когда парю, я бы не задумываясь отдал пять лет жизни.

Я. По вашему выходит, что в том, что вы сделали нет ничего плохого или необычного. Но у меня все еще какой-то неприятный привкус во рту от ваших "телесных изменений".

РД. Я не предлагаю никому сделать то, что сделал я. Возможно для многих это невероятно. Но для многих это ничуть не хуже пластической операции. Причем наши причины мне кажутся гораздо более вескими, нежели желание кого-то стать красивее…