Паук

— Где деньги? — спрашивал мужчина после после каждого удара, и выждав пару секунд, бил вновь. Один и тот же вопрос снова и снова. Боб даже не давал мне перерыва на ответ. Он просто бил меня, словно стараясь уничтожить.

А потом, в какой-то момент, избиение закончилось. Я обвисла на стуле, наслаждаясь передышкой. В голове все плыло. Боль разъедала тело. От нее даже дышать было больно. Рядом послышался звук падения, будто на землю упал мешок. Открыв глаза, я с удивлением увидела Боба, лежащего на полу у моих ног.

Что происходит? Понимание приходило медленно, пробиваясь сквозь слой отупения. Подняв взгляд, я увидела мужчину, стоявшего над свежим трупом. У его ног растекалась лужа крови, постепенно подбиравшаяся к начищенным черным ботинкам и от этого зрелища тошнота подступила к горлу.

С этого ракурса было не разглядеть лица неожиданного спасителя, черные волосы волной скрывали его лицо. Но, мне не нужно было видеть, чтобы понять, кто это. Паук подошел ближе. В его походке угадывалась скупая, просчитанная грация хищника. Он был одет в кожаную куртку, темные джинсы и белую рубашку. Несколько капель крови ярко выделялись на светлой ткани. Возможно, во всем был виноват наркотик, но вид маньяка принес облегчение. Возможно, Паук пришел, чтобы убить меня, но его компания была в сто раз приятнее, чем компания Боба или Александра.

— Ты передумал, — мой голос был хриплым от слез. Ничего более осмысленного в своем теперешнем состоянии сказать не удалось. Эта фраза и так была достаточно сложна для мозга, постепенно погружавшегося в пучину бессознательности.

— Я не отказываюсь от своего. Никогда, — его пальцы скользнули по коже, распутывая веревки на руках.

Через несколько секунд я ощутила долгожданную свободу. Затекшие суставы нещадно ныли, равно как и остальное тело, пострадавшее от безумства Боба.

— Нужно уходить, — Паук переступил через тело Боба и обернулся ко мне.

Это была хорошая идея. Вот только с ее воплощением возникли проблемы. Кое-как поднявшись со стула, я сделала пару шагов по направлению к выходу. Ноги слушались плохо, вестибулярный аппарат словно сошел с ума. Видимо дезориентация была еще одним последствием наркотика. Споткнувшись, я чуть не упала, каким-то чудом удержав равновесие. К горлу подступила тошнота. Предметы вокруг плыли, отказываясь занимать устойчивую позицию.

Сосредоточившись, я сделала еще шаг и уперлась прямо в Паука. Наши взгляды на секунду встретились. Мужчина неожиданно подхватил меня и поднял на руки. Смутно осознавая, что же происходит, я прикрыла глаза, проваливаясь в спасительное забытье. Счастливое избавление от мафии оборачивалось кошмаром наедине с маньяком-убийцей.

11

Пробуждение нельзя было назвать приятным. Имелись только два желания: избавиться от больной головы и сходить в туалет. Именно последнее обстоятельство и заставило меня вынырнуть из мутного сновидения. Голова словно взрывалась изнутри, пульсируя и отзываясь болью на каждое движение.

Глаза открывались с трудом. Первые секунды после пробуждения я пыталась понять, почему же так плохо? Память возвращалась кусками, но довольно быстро. Перед глазами маячило что-то кожаное. Спустя пару минут, я признала в этом обивку автомобильного сидения. Судя по звукам, мы ехали на приличной скорости. Поверхность подо мной слегка вибрировала, но в целом, движение было ровным и плавным.

Я лежала на заднем сиденье. Как оказалось, болела не только голова, но и остальное тело. Попытка принять вертикальное положение провалилась из-за пронзительной боли в вывихнутых руках. Пришлось оставаться на месте. С этой позиции водителя видно не было, но глупо было бы предполагать, что кошмар исчезнет сам собой. Значит, Паук везет меня куда-то на машине. Будь мое состояние лучше, эта мысль обязательно бы вызвала панику.

Мужчина за рулем никак не реагировал на мои движения. Это немного нервировало. Хотелось услышать хотя бы слово, чтобы удостовериться, что не схожу с ума. Насущная потребность сходить в туалет придала мне храбрости. Было страшно подавать голос, но оконфузиться прямо в машине смертельно не хотелось. Первая попытка произнести страшное имя провалилась, из горла вылетел едва слышный хрип. Несколько раз сглотнув, я попыталась снова.

— Паук? — звуки, вылетавшие изо рта, было сложно назвать речью. Скорее, что-то среднее между карканьем и сиплым стоном зомби.

— С добрым утром, малышка, — отозвался доброжелательный голос. В нем не было ни капли угрозы, только легкая насмешка. И это пугало особенно сильно.

— Мне нужно в туалет, — сил миндальничать не было. Голова трещала, а каждое слово молотом отдавалось в черепной коробке.

— Мы почти приехали. Потерпишь?

Я промолчала, в основном потому, что на ответ не хватило бы сил. Диалог с убийцей выбивал из колеи, что при данных обстоятельствах было тем более удивительно. Честно говоря, я слабо представляла себе, как вообще должны общаться маньяк и будущий труп. Почему-то в фильмах героиням никогда не приходится спрашивать своего мучителя, как скоро будет остановка на туалет.