S20. Крах
Что–то странное творится в последнее время, тревога не отпускает. Смутное ранее чувство оформилось, и я чётко осознал, что–то здесь нечисто. Вот только непонятно что, сколько ни ищи, источник тревоги до сих пор оставался загадкой.
Лучше бы оставался и впредь.
Меня позвал отец, и сейчас я как раз иду к нему в кабинет. В последние дни он с головой ушёл в работу, и я знаю тому причину, в городе пошли слухи о гибели Героя. Всё же смерть Юлиуса нельзя скрывать бесконечно, а значит скоро Церковь Божьего Слова официально о ней объявит. В тот же день она провозгласит нового Героя, и отныне именно я понесу это бремя перед лицом всего человечества. Скорее всего меня вызвали именно поэтому. Неясно только зачем звать Зуэ, идущую сейчас рядом со мной? Что за важное дело могло заставить её покинуть академию? Похоже она и сама не в курсе. Мучимые безответными вопросами мы сами не заметили, как пришли, надеюсь, отец всё объяснит. Стучу.
— Шлайн прибыл.
— Да? Входи.
— Прошу прощения за беспокойство.
Открываю дверь и вхожу, Зуэ следует за мной безмолвной тенью.
— Что стряслось?
Отец что–то пишет, и даже не поднял головы. Постойте, это же я хотел спросить.
— Отец, разве не ты нас позвал? Что–то случилось?
— Что? Я вас не звал.
Чего? Но вопрос так и остался невысказанным, ведь обстоятельства резко изменились. Меня окутывает "Тишина", заклинание Магии ветра, сотканное так быстро, что я ничего не успел сделать. Всего несколько человек в мире способны на такое, и одна из них стоит сейчас рядом со мной. Зуэ. Зачем? Но что толку спрашивать, если слова снова завязнут в воздухе. Хуже того, это волшебство может заглушить не только мой голос, но и любые окружающие звуки. И так до тех пор, пока я не сломаю шаблон силой.
Пока я пытался прийти в себя, случилось страшное.
Зуэ стреляет.
Магия Священного света, моё коронное волшебство, срывается с пальцев Зуэ и навылет пробивает голову отца. Я вытаращил глаза. Как? Почему?
— Нее–е–ет! Что ты делаешь, братик?!
В тот же миг Зуэ кричит. От изумления я лишился дара речи.
— Что случилось!
Дверь распахивается, и в кабинет вбегает Сайрус в сопровождении рыцаря–хранителя.
— Братик убил отца!
— Чего?! Шлайн, ты сдурел?!
Нет! Это не я! За что?! Я кричу, но тщетно, изо рта не вылетает ни единого звука.
— Стража! Шлайн напал на Его Величество!
Голос Сайруса напротив эхом прокатился по коридорам замка.
— Взять его!
Латник шагает вперёд, меч его вылетает из ножен и обрушивается сверху. Справившись с изумлением выхватываю свой, блокирую. Мой клинок разваливается надвое. Не может быть. Пусть всё случилось слишком быстро, и укрепить его не было времени, но я Герой, и мой меч далеко не обычная тупая железка, просто так его не разрубить. И всё же его разрубили точно пополам. Столько всего произошло сразу, что осмыслить я просто не успевал, и рыцарь не упустил этот шанс. Клинок взлетает вновь и оставляет глубокий порез по диагонали от плеча. Опасный, но всё же не смертельный, я успел вовремя отшатнуться. Вот только следующий удар меня убьёт.
— Ха! Что же случилось с нашим великим Героем!
Тон стражника оказался насмешливым. Слова глухо звучали из–под забрала, но этот голос я узнаю из тысячи.
— Т-ты… Неужели Хуго?
— Умница!
Шлем летит на землю, и вот он стоит против меня. Хуго, что должен был потерять все умения и скатиться на самое дно.
— Хуго. Тебе стоило остаться инкогнито.
— Да ладно! Зато будет, что вспомнить.
Похоже для Сайруса личность латника секретом не была. Он знал. Но зачем?
— Хочешь объясню? Вот этот братишка хочет власти. Я хочу отомстить тебе и Оке. В общем, ты мешаешь нам обоим.
— К‑как? Разве не Сайрус должен был унаследовать трон?
— Ничего подобного. Вон тот дохлый дядя собирался передать корону тебе. Надеялся, что ты сможешь избежать битвы, если станешь королём раньше чем Героем.
— Да чтоб я потерял трон по такой глупой причине!
Сайрус просто выкрикнул это с перекошенным лицом, но никто кроме нас его не услышал, возглас отсекла вновь возникшая Тишина. Перевожу взгляд на создательницу заклинания.
— Брат. Не хотела этого говорить, но сдохни уже пожалуйста.
Интонации знакомые, но сам голос кажется чужим. Холодный и презрительный, так непохожий на обычно ровный, но притом полный скрытой страсти.
— Зуэ, что с тобой?
— Брат, недавно я познала истинную любовь. И ради неё я тебя убью.
Так странно, Зуэ сама на себя не похожа. Включаю "Оценку". Аномальные состояния [Внушение], [Промывка мозгов] и [Очарование] ярко горят в её статусе.
— Хуго! Твоих рук дело?!
— О, так ты заметил? Ну наконец–то. Ага, чьих же ещё. Ну и как тебе презрение на вкус? Обидно, правда? Уж я‑то знаю, я сам это испытал! — и он залился смехом.