Паук раскинул сеть (СИ)

  Дворецкий ушёл, и Эллина смогла без помех поцеловать Брагоньера. За этим постыдным занятием её и застала хозяйка дома. Разумеется, вслух ничего не сказала, но ещё раз убедилась, у любовницы сына напрочь отсутствует воспитание.

  - Вот, - вспыхнув, Эллина поспешила вскочить.

  Ей стало стыдно за свою грязную одежду и нечёсанные волосы. Леди ли Брагоньер может хоть сейчас идти на бал, а Эллина только в коровник.

  Хозяйка дома промолчала. Она привалилась к перилам лестницы и, тяжело дыша, будто всю дорогу бежала, смотрела на сына. Только теперь, когда Эллина посторонилась, леди ли Брагоньер рассмотрела, в каком он виде. Рука леди потянулась к декольте.

  - Дагор, да поторопятся эти олухи?! - в сердцах пробормотала она, прижав ко рту платок.

  Гоэта ошеломлённо смотрела на аристократку. Она не верила, будто эта каменная женщина способна за кого-то волноваться. Но, зная повадки Брагоньера, Эллина понимала, та сейчас едва ли не бьётся в истерике. А ещё находится на грани обморока: леди позеленела лицом и, вцепилась в перила так, что побелели костяшки. Странно, у Брагоньера кровавая работа, неужели прежде мать не видела его раненным? Хотя, с другой стороны, таким точно нет. Эллина сама чуть не потеряла сознание, а леди ли Брагоньер наверняка не привыкла к виду крови. Тогда она отлично держится.

  Подоспевшие, наконец, слуги подхватили Брагоньера и понесли. Эллина поспешила следом, но хозяйка дома удержала её, перехватив руку. Гоэте оставалось лишь, кусая губы, следить за тем, как скрываются из виду носилки.

  - Спасибо, - сухо поблагодарила леди ли Брагоньер. Она уже оправилась и вела себя с прежним спокойствием.- Можете остаться у нас. Я извещу вас о состоянии сына, сейчас же ему необходим покой.

  И тут Эллину прорвало. Позабыв о страхе перед этой женщиной, она перешла грань допустимого.

  - Вы будто подачку мне бросаете, благородная сеньора. А ведь я не чужая вашему сыну, без меня он бы погиб.

  - Вы получите награду, - по-своему поняла её леди ли Брагоньер.

  - Да не нужны мне ваши деньги, мне нужен он! Живой и здоровый, больше ничего, - гоэта чуть не плакала. - Возможность ухаживать за ним, сидеть возле его постели.

  Леди ли Брагоньер скептически подняла бровь и с убийственной вежливостью сообщила:

  - Он на вас всё равно не женится, госпожа, ваши усилия пойдут прахом. Я найму хорошую сиделку, вы сможете приходить, когда хотите, но, вероятно, сами скоро забудете сюда дорогу. Нет, я желаю сыну добра, но он может остаться калекой.

  Эллина вспыхнула и, не раздумывая, выпалила:

  - Я останусь с вашим сыном, даже если его парализует. Я не охотница за деньгами, леди ли Брагоньер, могу вернуть стоимость всех подарков. К сожалению, вернуть сами подарки не могу: продала их ради спасения господина соэра. Но не беспокойтесь, я напишу расписку и стану отдавать вам три четверти заработка. Не люблю быть должна.

  Леди ли Брагоньера по-новому взглянула на замухрышку. Оказывается, у этой безродной есть гордость. Вряд ли притворяется - от возбуждения по щекам пятна пошли.

  - Не я вам их дарила, не передо мной и отчитываться. В остальном же решайте сами. Я препятствовать не стану. Вам приготовят гостевые покои. Полагаю, переодеться вам не во что, - леди ли Брагоньер презрительно наморщила нос, окинув перепачканную в крови и грязи Эллину высокомерным взглядом. - Возможно, в пору придутся платья моей молодости.

  Гоэта проглотила завуалированное оскорбление и осталась терпеливо ждать горничную. Леди ли Брагоньер чётко дала понять, где её место. Ничего, перекусив и переодевшись, Эллина проскользнёт в спальню любовника. Если леди ли Брагоньер решила, будто гоэта проведёт ночь у себя, она ошиблась.

  Врач, разумеется, маг, приехал буквально через пару минут. Он долго пробыл в спальне Брагоньера, не пуская туда никого, кроме помощницы. Та то и дело меняла розовую от крови воду на новую, варила на кухне отвар, стерилизовала пугавший слуг скальпель, подогревала мазь для компрессов. От вопросов отмахивалась - мэтр объяснит. Уже за полночь врач покинул спальню больного и велел его не тревожить. Выпил предложенного коньяка и пригласил леди ли Брагоньер поговорить в кабинете. Эллина терпеливо ждала в сторонке, догадываясь, она в круг избранных не входит. Оставалось только строить догадки. Раз врач закатал рукава, значит, оперировал. Гоэта догадывалась, у соэра отбиты внутренние органы, но надеялась, хирургическое вмешательство не потребуется. Значит, ошиблась.

  - Вы тоже, - замерев на пороге, поколебавшись, приняла решение леди ли Брагоньер и пояснила доктору: - Господин живёт с этой женщиной.

  Лекарь пожал плечами. Его такие тонкости не волновали.

  Эллина покорно опустилась туда, куда указали. Платье леди ли Брагоньер жало, но другого не нашлось. Оно не нравилось гоэте: старомодное, удушливое, с жёстким корсетом, да ещё и в цветочек, но тут уж не до капризов.