Паук раскинул сеть

Эллина же забарабанила в дверь сильнее. Она не собиралась ночевать на улице, на постоялый двор же не желала обращаться по известным причинам. Имея в любовниках Главного следователя Сатии, да ещё инквизитора, поневоле задумаешься, не расскажет ли хозяин о твоих передвижениях. Брагоньер не придёт в восторг, когда узнает о самовольной отлучке. Он строго-настрого запретил брать заказы и отбыл в местное Следственное управление, искренне полагал, будто Эллина поедет любоваться на местные красоты, а гоэта вместо этого искала очередную пропажу. На этот раз невесту. Это только на первый взгляд звучит дико, в Тордехеше девушек частенько умыкали из отчего дома или прятали от неугодного семье жениха.

Добраться до городка, где остановился Брагоньер по пути в курортную Трию — скрепя сердце, соэр поехал-таки в отпуск: с королём не поспоришь, — Эллина до утра не успевала, поэтому решила заночевать на ферме. Темноты гоэта не боялась, но ругаться предпочитала на свежую голову.

Хозяйка встретила гостью неласково. Берта уже заснула, а тут явился неизвестно кто посреди ночи, перебудил и напугал детей.

— Постоялый двор там, — невежливо послала визитёра в темноту фермерша и собиралась захлопнуть дверь, но помешала ловко подставленная нога гоэты.

— Откуда такой выискался? — недовольно пробурчала Берта и только сейчас сообразила, перед ней женщина.

Воспользовавшись замешательством хозяйки, Эллина проскользнула внутрь и нагло попросила позаботиться о Звёздочке. Гоэта давно усвоила главное правило: мямли ночуют на улице и живут впроголодь. Будь настырнее, не гнушайся крепкого словца — и заработаешь нехитрое счастье работника магических услуг. Конкуренция ведь бешенная, ради заказа гоэты друг другу пакости делают.

— Звёздочка — это кто? — нахмурилась Берта. После сна она туго соображала.

— Моя лошадь, — простодушно улыбнулась Эллина. — Она там, к столбику привязана. Можно просто накормить и напоить, а в стойло не заводить. Я заплачу. За койку для себя т тоже. Сколько скажете.

— Да кто ты вообще такая?! — обычно добродушная Берта взвилась. — Нашла служанку, аристократка!

Гоэта невольно прикусила губу. А ведь и точно, Брагоньер привил некоторые манеры своего круга. Хотя, безусловно, до умения любовника командовать людьми Эллине далеко. И хвала божественным брату и сестре, такого бездушия гоэта себе не желала.

— Я магичка, — немного приврала Эллина.

Скажет — гоэта, фермерша презрительно скривится.

Рот Берты сложился в форме буквы «о». Она почтительно посторонилась и вышла во двор, чтобы глянуть на лошадь. И только сейчас вспомнила: собака не лаяла. Нахмурившись, фермерша обернулась к Эллине и поинтересовалась почему.

— Чары же, — с важным видом ответила гоэта, а сама задумалась. Возможно, собака спит, а, возможно… Нужно проверить.

Эллина замерла, погрузившись в прострацию. Перед глазами возникла тепловая карта мира. Гоэта осторожно послала поисковый импульс, внимательно вглядываясь в цвета энергетических частиц. Хотела было вернуться к перепуганной Берте — и нащупала нехороший след. Чёрные рваные края, подозрительный холодок вместо тепла. Точно так же выглядел на энергетическом уровне Малис.

Вынырнув обратно, в вещественный мир, Эллина моргнула и, нахмурившись, ещё раз потянулась к странному месту. То ли существо почувствовало, что его обнаружили, то ли ещё что, но оно пришло в движение. К счастью, в противоположном ферме направлении.

— Вам бы попросить власти местность проверить, — посоветовала гоэта. Рука сама собой потянулась к одному из кинжалов на поясе. Хотя, что они могут противопоставить некроманту или одному из его созданий? Эллина точно не знала, кто там, но явно нечто полнилось мёртвой энергетикой. — Тёмные завелись.

Берта схватилась рукой за сердце и сползла на пол.

— Так вот кого он боялся! — сорвалось с губ.

— Кто? — уцепилась за её слова гоэта.

Она уже жалела, что не осталась скучать в гостинице. Может, Брагоньер и прав, куда Эллина ни поедет, везде умудрится найти неприятности. Да если бы мелочь какую, вроде грабителей, так вечно то убийцы, то тёмные. Последних гоэта знала слишком хорошо, чтобы мечтать встретиться вновь. Грешным делом она мысленно порывалась сначала распрощаться с хозяйкой и протрястись остаток ночи в седле, но раздумала. Гоэты обязаны помогать населению, а не бежать, словно крысы.

— Сирил, мальчик мой. Он всё кричал, будто съесть его хотят, убить, а это только ведьмы и могут.

Эллина кивнула и изъявила желание расспросить мальчика. Берта сначала артачилась, а потом согласилась: сказался авторитет мага. Гоэта даже документами перед носом помахала, не дав рассмотреть, какая степень написана в разрешении на работу. Увы, не высшая, первая. Впрочем, она и для большинства магов недостижима, не то, что для их младших коллег. Четвёртая — высший предел. Эллина бы и её не получила, если бы не прельстила Ольера ли Брагоньера.

Сирил долго не хотел просыпаться, а когда, наконец, сообразил, что его кто-то трясёт, завопил и замолотил по воздуху руками.