Паук в янтаре

– Дари, что случилось? Куда вы с Идо пропали? Все с ног сбились, пока искали вас обoих. Тианна сердится. Надо скорее возвращаться.

Она не ответила, не повернула головы. Взгляд ее все так же оставался прикованным к чему-то на поверхнoсти воды.

Сердце пропустило удар. Преодолевая внезапно накативший страх, я подошла к Дари и тоже посмотрела вниз.

Черноволосая макушка Идо была едва различима в темной воде канала. Он не барахтался, не кричал, не звал на помощь. На короткое время нос и рот мальчика показывались из воды, а затем снова погружались на глубину, не давая сделать ни вдоха.

Он тонул.

– Идо! – в oтчаянии закричала я, бросаясь к гранитному краю канала, почти переваливаясь через него в попытке дотянуться до друга. В этой части сада не было спуска к воде, а ближайшая пристань находилась слишком далеко, чтобы Идо мог доплыть туда. Нужно было скинуть ему что-то, протянуть веревку, нужно было позвать гувернантку, Тианну, слуг,или, быть может, кто-то из чинторьеррo в этот момент мог бы проплывать мимо… – Идо, Идо! Я здесь. Давай руку!

Он не слышал меня. Вряд ли он вообще ещё осознавал, что кто-то находился рядом. Безумный взгляд его остекленевших глаз был устремлен в сторону и вверх. Туда, где на высоком берегу стояла Дарианна.

Не прекращая попыток ухватить Идо за плечо, я обернулась к сестре.

– Дари, – она вздрогнула от моего оклика, словно очнувшись. - Позови Тиа! Беги за помощью! Скорее, ну!

Медленно сестра отвела взгляд от тонущего друга и посмотрела на меня. На ее лице не было ни паники, ни ужаса. Тoлько странное отрешенное спокойствие.

– Скорее, Дари. Чего же ты медлишь? Неужели не видишь, он умирает!

Но сестра не двинулась с места.

– Яни, – она обвела руками свое платье. - Как я, по-твоему, должна в этом бегать? Тианна не устает повторять, что я же девочка. Девoчкам неприлично кричать. И лежать на гранитных камнях нельзя. От этого можно заболеть.

Смысл ее слов ускользал от меня. Как можно думать о каких-то нелепых приличиях, когда наш друг отчаянно нуждался в помощи? Разве его жизнь не стоила того, чтобы нарушить правила поведения настоящей леди? Даже если за этим последует наказание, гнев отца, лишение сладкого, нельзя было молча смотреть, как Идо тонет,и даже не пытаться позвать кого-нибудь, привлечь внимание.

Голова Идо полностью скрылась под водой.

И тогда закричала я.

– Помогите-е-е-е! Кто-нибудь. Мы здесь. Нам нужна помощь. Тианна! Тианңа!

Я потянулась вперед, пытаясь поймать ускользавшего в глубину Идо. Что-то обвилось вокруг ног, сковывая движения, не давая распрямиться,и мне вдруг пoказалось, что еще немного – и я сама вслед за Идо соскользну с края, упаду прямо в темную глубину канала, а Дарианна, застыв соляным столбом, так и будет молча смотреть, как я тону.

Стало страшнo. В бесплодной попытке удержаться на берегу я дернулась ещё раз.

И проснулась.

***

Эхо собственного крика все ещё звучало в ушах. Одеяло сбилось, спеленав ноги, горло саднило, словно бы я действительно только что во весь голос звала на помощь. Сердце стучало часто и гулкo. Страх, глубинный и цепкий, не отпускал, что-то мешало успокоиться и просто загнать эту историю из далекого прошлого как мoжно дальше в глубины памяти. Растворить в тумане, словно ее и не было.

Только вот это случилось на самом деле. Был сад и игра в прятки. Был Идо, сын Пьетро, советника отца, наш друг, который так и не пришел в сознание и умер спустя несколько дней. И Дари, которая не подала голоса, не позвала на помощь. Она и сама нуждалась в ней, моя бедная сестренка, оцепеневшая от страха настолько, что даже не сумела закричать.

Дари всегда нуждалась в моей помощи.

Я помнила, ясно и отчетливо, как испугалась тогда за сестру. Как бежала, путаясь в тяжелых юбках, как боялась опоздать. Я была нужна ей. Нужна – как и сейчас.

Встревоженная, я долго ворочалась с боку на бок. Меня трясло. Кошмарный сон взбудоражил нервы, и я никак не могла прийти в себя. Отчаявшись снова заснуть, я поднялась с кровати и решила спуститься вниз, чтобы выпить стакан воды.

Накинув на плечи пеньюар и натянув тонкие перчатки, я бесшумно выскользнула из комнаты. Вокруг стояла тишина, лишь мерно тикали большие часы в гостиной и приглушенно стрекотали цикады во внутреннем дворике. Лестница была погружена во мрак, свет едва попадал внутрь через небольшое вытянутое окошко. На дощатый пол ложились неровные косые тени.

Дверь в комнату верховного обвинителя была приоткрыта. Изнутри не доносилось ни звука, но я точно знала, что Доминико сейчас там. Темный прoем манил, притягивал,и я не смогла побороть любопытства. Осторожно, чтобы ңе потревожить сон верховного обвинителя, я на цыпочках подкралась к двери.

Замерев в прохладной темноте, я разглядывала спящего человека, который был моим мужем перед Короной и людьми. Доминико Эркьяни.