Паутина

— Кто это? — повторил Алан. — Что-то я ее никогда раньше…

Внезапно он умолк на полуслове: что-то привлекло его внимание позади меня. Я быстро обернулся и увидел отпечаток маленькой босой ножки на мокром песке — небольшой отмели посреди, ручья. Софи ступила туда, ловя второй башмак. След был совсем свежий, и на нем ясно были видны шесть пальцев.

Я схватил сачок и выплеснул все его содержимое на это место. Горсть рыбешек вместе с водой тут же стерли отпечаток ножки Софи, но в тот же миг я понял, что все мои старания скрыть правду были тщетны: я опоздал.

— Вот это да-а!.. — протянул Алан, и в глазах его промелькнуло выражение, которое мне очень не понравилось. Очень…

— Кто она? — уже с ноткой требовательности спросил он в третий раз.

— Моя подружка, — произнес я, стараясь выговорить это как можно тверже и независимее.

— Ну, и как же зовут эту твою подружку? — насмешливо спросил он.

Я промолчал.

— Ну что ж, скоро мы это разузнаем, — зловеще пообещал он.

— А тебе-то какое до этого дело? — огрызнулся я.

Но Алан, не обращая больше внимания на меня, вскочил на обломок скалы и стал пристально вглядываться в заросли кустарника — туда, куда спряталась Софи.

Не колеблясь больше ни секунды, я бросился на него с кулаками. Он был намного здоровее меня, но я застал его врасплох, и мы кубарем скатились с камня. Я не очень хорошо умел драться, но злость придавала мне силы. У меня была только одна цель: дать время Софи надеть башмаки и скрыться. Если она успеет это сделать, он никогда не найдет ее, я был в этом уверен. Придя в себя от моего неожиданного наскока, Алан здорово врезал мне пару раз по физиономии. Это заставило меня на время забыть про Софи и удвоило мою злость. Хрипя и отплевываясь от попадавшего в рот песка, мы катались по берету, но вскоре силы мои стали сдавать, и он это сразу почувствовал. Все же мне удалось на время отвлечь его и не дать сразу броситься вслед за Софи. В конце концов он уселся на меня верхом и все, что я мог теперь делать, — это защищать от ударов голову. Вдруг Алан издал странный вопль, скорее даже стон, и удары прекратились. Тело его обмякло, я легко выбрался из-под него, протер глаза, огляделся и увидел… Увидел Софи, стоящую рядом с тяжелым острым камнем в руке.

— Это я его стукнула! — с гордостью воскликнула она. — Как ты думаешь, он умер?

Стукнула она его здорово. Он лежал без движения с побелевшим лицом, залитым кровью, однако было слышно его хриплое, прерывистое дыхание, так что она его не убила.

— О Господи! — вдруг всхлипнула Софи и выронила камень из рук.

Мы посмотрели на Алана, потом друг на друга. И у неё, и у меня было естественное желание как-то помочь лежащему на песке парню. Но мы очень боялись.

— Никто и никогда не должен узнать об этом! — множество раз твердила нам миссис Уэндер. — Никто и никогда!

Парень, лежавший у наших ног, знал это. Страх сковал нас намертво, страх этот мешал нам подойти к Алану ближе и попробовать привести его в чувство.

Наконец я поднялся на ноги, взял Софи за руку и твердо сказал:

— Пошли.

Джон Уэндер внимательно слушал наш торопливый, сбивчивый рассказ.

— Вы уверены, что он видел? Может быть, он просто заинтересовался Софи, потому что никогда раньше ее здесь не встречал?

— Нет, — твердо ответил я. — Он видел след.

— Понимаю, — кивнул Уэндер. Меня поразило его спокойное и задумчивое лицо. Он внимательно посмотрел на нас обоих: на расширенные от страха и возбужденные глаза Софи, на мою заляпанную грязью, в ссадинах и кровоподтеках физиономию. Потом перевел взгляд на жену.

— Боюсь, это случилось, родная, — мягко сказал он.

— Джонни… — миссис Уэндер побледнела, руки ее беспомощно опустились.

— Мне очень жаль, Мэри, но это так, ты знаешь. Мы всегда знали, что когда-нибудь это произойдет. Слава богу, что все случилось, когда я здесь. Сколько времени тебе нужно, чтобы собраться?

— Очень мало, Джонни. Ты… ты прав, я всегда… всегда ждала этого и всегда была наготове.

— Ну что ж, надо торопиться, — Джон Уэндер встал и подошел к жене. Наклонившись, он обнял ее и бережно поцеловал. Слезы навернулись ей на глаза.

— Ох, Джонни… Ты… ты всегда был так добр ко мне! Ты никогда, ни словом… ни в чем не упрекнул меня за то горе, которое я принесла тебе!..

Он закрыл ей рот своими губами, и несколько мгновений они пристально смотрели друг на друга, а потом оба перевели взгляд на Софи. К миссис Уэндер вернулась ее обычная ласковая улыбка. Она быстро накрыла на стол.

— Скоренько умойтесь оба и садитесь есть, — сказала она нам. — И поешьте как следует, ничего не оставляйте.

Умыв лицо и кое-как приведя себя в порядок, я взглянул на миссис Уэндер и неожиданно для себя задал вопрос, который уже давно вертелся у меня на языке:

— Миссис Уэндер, — спросил я, — если все дело только в пальцах… Почему вы не могли отрезать по одному у нее на каждой ступне? Когда она была еще совсем маленькой? Ведь тогда ей было не так уж больно, и никто не догадался бы, что… что их больше? А?