Паутина

“Посмотрите, капитан”, с нехарактерной настойчивостью произнес Ибн, передавая крышку Хрольфу. “Это знак Эльсбейна, бондаря. Бочка сделана на Руатиме. И все бочки, где были морские эльфы, отмечены этим знаком”. Хрольф нахмурился и пожал плечами. “Что с того?”

“Странно, вот что”, ответил Ибн. “Что произошло между этими охотниками на тюленей и Морским Народом — не знаю, и меня это не заботит. Я просто надеюсь, что не появится еще больше засоленных эльфов, винить за которых будут Руатим”.

Лириэль мгновенно поняла его мысль. Хотя о человеческой политике она знала немного, но интригу чуяла в любом виде. “Он прав, Хрольф. Нам надо вернуть тех раненых людей, и узнать, что им известно”.

Первый помощник не выглядел обрадованным ее поддержкой. Сведя рыжие брови в угрюмой гримасе он уставился на дроу. “Ты во всем виновата”, прошипел он.

“Я-то тут при чем?” возмутилась она. “Морские эльфы были давно мертвы, когда мы их нашли”.

“Дурная удача так и действует. Никогда не видишь, что ждет тебя, но натыкаешься все равно!”

“Хватит”, устало оборвал их Хрольф. “Лучше найти их, и попробовать во всем разобраться”. Лириэль кивнула. “Я отправляюсь вниз — полуденное солнце все еще слишком ярко, — но когда вы их найдете, позовите меня. Я получу от них больше информации, чем они хотели бы выдать”.

Скрестив руки Ибн бросил на нее злой взгляд. “Ты не будешь пытать раненых, пока я первый помощник на этом корабле!”

“Избавь меня от поучений”, холодно ответила она, “и попытайся помнить, что магия дает возможности, далеко выходящие за доступные твоему примитивному воображению рамки ”.

Дроу прошествовала мимо него, величественная как матрона-мать. Однако она чувствовала полный ненависти взгляд за спиной, опускаясь в трюм, и подумала, что он сделал, если бы знал, что она собирается предпринять.

Ибо слова Лириэль стали для нее неожиданным источником вдохновения. У нее действительно была возможность извлечь информацию из разумов охотников. Не через собственное волшебство, но жреческими заклинаниями. Жрицы Лолт могли запустить нити своей липкой паутины в мысли других — даже тех, кто ушел за пределы жизни. Зачем тратить зря силы на допрос охотников, решила Лириэль, если она может переговорить напрямую с духами мертвых морских эльфов. Конечно, это было невероятно рискованно. Могучая жрица может вызвать дух и приказывать ему, но Лириэль, только ученица, никогда не пробовала молитвы и заклинания, преодолевающие границы смерти. У нее не было никаких причин предполагать, что Лолт выполнит ее просьбу; скорее уж, подобные действия могли разгневать Паучью Королеву. Духи морских эльфов не окажутся во владениях Лолт, и Лириэль сомневалась, что богиня дроу находится в добрых отношениях с эльфийским божеством, которому или которой они поклоняются.

Поразмышляв над этим, Лириэль решила, что лучшим ее шансом на успех — не говоря уже о выживании — будет просить Лолт не о вызове духов, а напротив, о разрешении войти в их мир самой: перспектива, одновременно холодившая и завораживавшая любознательную юную дроу.

Лириэль пробралась в угол трюма, где, почтительно прикрытые, лежали мертвые эльфы. Склонившись над ними, осмотрела тела, пытаясь найти какую-то улику, которая позволила бы определить причину смерти. Никаких отметин ни на одном, исключая легкий иссушающий эффект рассола. Ничего не узнать. Выбрав произвольно одного из эльфов, и зажала холодные ладони в своих. Поскольку она не знала его при жизни, сейчас, чтобы найти его дух, необходим был контакт с телом. Собравшись с храбростью, дроу сконцентрировалась как необходимо для жреческого заклинания. Она тихо напевала, освобождая мысли и отталкивая прочь нити магии, с готовностью пришедшие на ее зов. Магией, в которой она нуждалась сейчас, была не природная сила Плетения, а воля богини.

Неожиданно, Лириэль оторвалась от своего тела. Мгновение яростной, сверкающей боли, мучительного прощания со смертным миром, а затем…

Лириэль видела мельком Бездну, смотрела на все нижние планы сквозь наблюдательные порталы, часто употреблявшиеся жрицами Лолт. Серый, залитый туманами ландшафт представший ей, не походил ни на что когда либо ей виденное, или точнее, ощущавшееся. Увидеть здесь было нечего, но повсюду вокруг она чувствовала невидимые пути к неведомым мирам. Дроу послала вперед свои мысли, ища дух морского эльфа.

Миг соприкосновения. Восторг победы затопил разум дроу, она приказала мысленному пробу продвинуться дальше. К ее изумлению, идти было некуда.

Обострившиеся чувства Лириэль распознали случившееся, как выходившее за рамки природного порядка. Встреченное ей было не волей божества, а искусством волшебника. Дух и впрямь оставил тело морского эльфа, но оказался пойман где-то на этом плане. Дроу углубила сосредоточение, сузив поле поиска, чтобы отыскать дух в ее собственном мире.