Паутина

“Я думаю, ты более кого-либо другого можешь понять, как важна та, что принадлежит двум лагерям. Разумеется, я знал, что Лириэль однажды отправится в Арах-Тинилит, получит образование жрицы Лолт. Но сначала она была моей, и первые отметины на разуме всегда глубже! Лириэль предначертано стать одной из сильнейших моих опор — жрица Баэнре, которая в первую очередь все же маг. Несмотря на недавние неприятности с амулетом, она все еще может быть мне полезна”, заключил Громф. “И я хочу вернуть ее”.

Архимаг наклонился вперед, сосредоточенно глядя янтарными глазами в лицо Шакти. “До меня дошли вести, что ты ищешь помощи у созданий с элементального плана воды. Если, как ты подозреваешь, Лириэль путешествует по водным просторам поверхности, это неглупый ход. Но, если я правильно понял, твои угрозы и уговоры не возымели успеха, не так ли?”

Шакти сумела выдавить что-то вроде подтверждения. “Неудивительно. Как жрица Лолт, ты привыкла к обитателям Бездны, чья сущность — чистое зло. Те, кого ты вызывала, более многогранны; и методы работы с ними должны быть тоньше”.

Разум Шакти гудел в попытках разобраться в подтексте слов Громфа Баэнре. Как ему стало известно все это? И, куда важнее, как он собирается поступить с этим знанием?

Архмаг вытащил из пустого воздуха обрывок пергамента. “Со времени твоего визита на план воды, я пошел на немалые хлопоты, чтобы разузнать о вызванном тобой существе. На этом пергаменте записано ее истинное имя. Используй его только в крайнем случае, есть более легкие пути заполучить ее верность. Она зовет себя Искор, и ее работа — информация. Она посланница бога, которому поклоняются на элементальном плане и, вероятно, многие морские жители. Как ты угадала, Искор не согласна со своей ролью, и хочет набрать собственную силу. Так она кроме всего прочего передает информацию существам, обитающим в водах поверхности. Пообещай ей стать ее глазами и ушами в Подземье, и потребуй в ответ, чтобы она разыскала Лириэль”.

“Ты хочешь амулет”, произнесла Шакти, в основном просто чтобы выиграть время и собраться с мыслями.

Это, похоже, развеселило Громфа. “Естественно. А кто бы не хотел? Но также мне нужна Лириэль. Проследи, чтобы она вернулась живой”. Архимаг поднялся. “Это все. Ты получила всю необходимую информацию. Если тебе потребуется больше, я узнаю. Прошу, не пытайся связаться со мной напрямую. Это может оказаться… неудобным”.

Шакти легко могла представить, почему. Ей никогда и в голову не пришло бы обвинить архимага Мензоберранзана в сотрудничестве с Ваэрауном, но какие еще могли быть объяснения? Где мог Громф заполучить чашу? Или узнать так много о ее планах? Или пробиться через дарованную богом защиту на ее покоях? Да уж, она отчетливо догадывалась, почему Громф Баэнре не желает, чтобы его видели в компании двойной жрицы его сестры.

Однако какие бы силы не были в его распоряжении, какими бы познаниями он не обладал, Громфу нужен был кто-то вроде Шакти. Архимаг был привязан к Мензоберранзану задачей наложения чар на Нарбондель — честь, одновременно являвшаяся и цепью, чьи звенья выковывались заново с каждым полуночным часом.

Молодой жрице это открытие не принесло радости, поскольку хорошо известным фактом было, что никому не удавалось в делах с Громфом остаться больше, чем при своих. Если на то пошло, и выжили-то немногие. Подобный вынужденный союз не давал никаких выгод, зато представлял большой риск.

У Шакти не оставалось иного выхода кроме как согласиться с требованиями архимага. Но если обнаружится какой-то способ освободиться, она поклялась что использует его.

Искор, дух воды, проскользнула в дверь между ее домом на элементальном плане воды и потаенным городом Аскарлой. Переход был коротким но восхитительным — как будто плывешь сквозь облако весело булькающих пузырьков. На другой стороне она появилась из бассейна, полного ярко раскрашенных рыбешек, вырвавшись в сухой, грубый воздух с энтузиазмом игривого морского льва.

Искор нравился новый мир и ее роль в нем. Она даже симпатизировала иллитиду, наблюдавшей за ней бесстрастными белыми глазами. Жестокая и амбициозная Вестресс была чудесным созданием, пусть и воздуходышащим.

Водяной дух принимала материальную форму постепенно, появляясь из воды. Ее лицо и тело приобрели сходство с сильфидой — прекрасной водяной нимфой — но кожа и волосы стали прозрачными, как чистейшее стекло. Искор была бы почти невидима, не бурли внутри нее крошечные беспокойные пузырьки. Она выглядела как фонтан, упрятанный внутрь прекрасной скульптуры.

Искор улыбнулась иллитиду, и подойдя к ней взяла обе пурпурных руки в свои стеклянные пальцы. “Вестресс, ты так обрадуешься моим новостям!”

Иллитид освободилась из объятий, стараясь, чтобы это не выглядело оскорбительным. Продолжай, прошу. Добрые вести в последнее время редки.