Паутина

Краска исчезла с лица Дагмар. «Мы были так близко!» прошептала она. «В тот день, когда мы выловили тебя, если бы мы только сбросили сети чуть дальше в море, Хрольф возможно остался бы жив!» «Поздновато для сожалений», ухмыльнулся эльф. Из сумки, сделанной из тюленьей кожи, он извлек небольшую вещицу. «Знак от твоей госпожи. Планы изменились; теперь тебе не нужно убить дроу и доставить ее тело в море. Но новый оборотень все еще жив, и твоя госпожа находит это крайне неприятным».

Дагмар посмотрела на мрачный знак в ладони эльфа: окровавленный локон светло-желтых волос, доказательство, что ее сестра-близнец все еще жива.

Хотя все на Руатиме полагали, что Игрейн пропала в неожиданно нагрянувшем весеннем шторме, на самом деле двух сестер подстерегли Лусканские пираты. Жестокие северяне кинули для девушек жребий: Игрейн была избрана как заложница, Дагмар как шпион. У их родичей было мало шансов освободить девушку, поскольку Игрейн содержалась в месте за пределами досягаемости людей. Не было даже возможности, что Игрейн, пусть и в плену, найдет способ обрести достойную смерть. Дагмар показали гобелен вечных пыток, в котором были заключены духи убитых эльфов, и она знала, какая судьба ожидает Игрейн, если она не будет следовать приказам.

Взгляд Дагмар опустился на кинжал, все еще зажатый в ее кулаке, тот самый, что обрек ее нареченного мужа – Торфинна, будущего Первого Топора Руатима – на бесславный конец, которым она убила бы и Федора из Рашемена и Хольгерстеда, поддайся он ей в ту ночь. Были моменты, когда любой мужчина, даже величайший воин, оказывался уязвим для быстрого удара ножа, мгновения, когда ласкающие пальцы могут сосчитать до промежутка между третьим и четвертым ребром, вонзить клинок и протолкнуть его вглубь. И на это и на многое другое готова она была пойти, лишь бы покончить с пленом Игрейн.

Потом она взглянула на морского эльфа, сидевшего напротив нее. В отличии от большинства своих сородичей она знала, что морской народ не питает к ним какой-то особой вражды. Она была ошеломлена, узнав, что один из них участвует в заговоре против Руатима, и согласен обвинить эльфов в горестях острова. Более того, он работал с ней для достижения этой цели, даже после ее невольного нападения!

«Я знаю, почему должна предать своих. А что ты?»

Мужчина ответил злобной улыбкой. «Ты, как и все, легко обманываешься внешностью. Я эльф не больше чем ты!»

С этими загадочными словами он нырнул в море и пропал. Дагмар посидела еще некоторое время, и отправила лодку назад к берегу. Ее движения были неторопливы под тяжестью знания, что многие в ее народе скоро будут мертвы. По крайней мере, их смерти будут добыты в славной схватке, обеспечив им место в иной жизни северян.

Насчет себя Дагмар не питала иллюзий. Ее душа была в руках ее мучителей, с той же достоверностью как и для тех несчастных морских эльфов в далекой Аскарле, навечно заключенных в темницу из ткани и шелка. Но это больше не имело для нее значения. Все, что было важно для Дагмар, было отнято у нее, и чтобы вернуть принадлежащее ей она готова на все.

Неведомо для Дагмара и Ситтла, у их тайной встречи было два свидетеля. Лириэль и Федор бесшумно сидели поблизости; позаимствованную лодку укрывало заклинание призрачного корабля, изученное дроу в библиотеке Руатима.

«Убедился?»

Федор мрачно кивнул. «Ты была права во всем. Мы должны немедленно отправиться к Аумарку».

Но, к его удивлению, дроу покачала головой. «Еще нет. Мы знаем, что Дагмар работает на врага, – но на кого? Лускан, почти несомненно, но я давно подозревала, что город действует не один. В этой интриге есть еще один слой, и нам нужно проникнуть в него, прежде чем мы поймем весь размах угрозы для Руатима. Я должна узнать об этой Аскарле, о которой говорил морской эльф – то есть, маленти».

Лириэль мгновенно вспомнились слова нереиды: отростки келпи выращиваются в чудесном месте далеко под волнами. Возможно, пора принять приглашение сирены.

«Судя по тому, что я читала», начала Лириэль, «воины Лускана не особо любят магию. Мне кажется наиболее вероятным, что все элементальные создания управляются из Аскарлы – включая нереид. Я прикажу рабыне доставить меня туда, разведаю их силы, попытаюсь раскрыть их планы, и вернусь с достаточными доказательствами, чтобы заставить этого идиота Аумарка прислушаться! Но мне придется идти одной».

Федору подобная постановка вопроса совершенно не понравилось, и у них с дроу разгорелась долгая и жаркая дискуссия по этому поводу. Наконец Лириэль напомнила, что он, как Ведигар, должен ждать и быть готовым пойти на риск ради большего блага – даже когда это конфликтовало с его собственным чувством чести и долга.

«Не люблю, когда ты используешь мои собственные слова против меня», проворчал Федор.