Паутина

— «Жили да были двойняшки-сестры.
Одна жила в мире странном и пестром.
Другая — в обычном, будничном…»

С каждым новым словом ее голос становился все более детским.

— «…Миры разделяло стеклышко в рамке.
Но проходя без единой ранки
сквозь тонкую щелку-трещину,
сестры могли меняться местами.
С одной вы встречались, когда листали
Льюиса Кэрролла…»

На этих словах она остановилась. Я ждал, что будет дальше. Но Мэриан молчала.

— А дальше? — не выдержал я.

— У меня… молоко убегает. — Она снова погрустнела. — Оно всегда убегает, лишь только о нем забудешь. Я немножечко задержу его, привяжу покрепче, закрою все окна и двери… но рассказать две сказки за один раз все равно не смогу. А ты должен в первую очередь узнать, что было дальше с Голосом. Поэтому сейчас я буду рассказывать твою сказку, сколько успею.

— Подожди, я хотел спросить про сны. Каждый раз после того, как ты рассказываешь, возникает такой странный эффект… Я даже начинаю подозревать, что это некая форма нейролингвистического программирования. Или наоборот, способ взлома?

— Потом, все потом! А впрочем, одну полезную вещь скажу сейчас, пока ты там шуршишь и устраиваешься. Чтобы не забыть сон, вспоминай его сразу, как проснешься. И пока не вспомнишь полностью — не смотри ни в окно, ни в зеркало. Иначе сразу все забудешь. Ни в окно, ни в зеркало — запомнил? Тогда слушай.

Клетка 19. ГОЛОС-IV

Здесь недалеко уже и до конца нашей истории о Голосе, жившем в телефонных проводах. Потому что Голос так никуда и не переехал. Все случилось случайно — именно так, как оно обычно и случается.

Перед самым переселением в Фонотеку-Студию Голос в последний раз отправился поиграть в «не-туда-попал». Он набрал наугад номер и попросил к телефону какого-то выдуманного господина. Девушка, поднявшая трубку, конечно сказала «Вы не туда попали». Но звучало это как-то уж очень разочарованно. Словно девушка давно ожидала звонка, и вот телефон зазвонил, но спросили совсем не ее. Поэтому, вместо того, чтобы извиниться и дать отбой, Голос решил поболтать с ней.

Девушка тоже была не против, и как будто даже обрадовалась, когда незнакомец спросил о причине ее грусти. Она рассказала, что живет в крупном городе, но у нее совсем нет друзей и часто просто не с кем поговорить. А говорить, точнее, разговаривать, она любит, но очень стесняется. А если она вдруг начинает с кем-нибудь говорить, разговоры постоянно заходят куда-то не туда, и от этого она замыкается еще больше. Вот почему у нее нет друзей, и она сидит в одиночестве дома. И разговаривает лишь c wind-chimes, что висят у нее на балконе.