Паутина Фрейда (СИ)

— Конечно. И я надеюсь, что ты будешь счастлив дальше. Пора идти к новому.

— Дина… Я рад, что женился именно на тебе. Другая бы не поняла, — Вадим снова поцеловал мою руку и приложил ее к своей щеке. — Можно я сегодня останусь на диване в гостиной, а завтра уеду?

— Вадим, это наша общая квартира. Оставайся, конечно! А я… Мне надо уехать ненадолго.

Я вскочила со стула. Все-таки Калинин был прав. Я должна говорить именно с Ратомским. Не о нас, а об Алисе. Если Андрей был прав, то я должна поделиться своим наблюдением.

По дороге до его дома я думала, что чертова вселенная сыграла мне на руку. Я не знаю, как бы отреагировал Вадим, если бы я первая начала этот разговор. Он бы понял, но было бы хуже, если бы не эта девушка… Черт, я уже и имя забыла. Да, у нас все не ладилось, но это мы оба понимали.

А тут… Так просто удобно получилось. Наверняка Вадим бы не пошел налево, если бы я так не отдалилась. Так что все моя вина. И в нашем разговоре я постаралась сделать все, чтобы он не чувствовал себя виноватым. Виновата я. Я забыла обо всем, пока упивалась своей местью. А теперь только сглаживаю углы. Но самые острые не поддаются шлифовке.

Вадиму желала я только счастья. А это самое счастье было для меня пока призрачным, но я сама виновата.

Во всем виновата сама!

Я почти врезалась на повороте в ограждение и сбавила ход.

Надеюсь, хотя бы удостоюсь аудиенции.

Ворота во двор были закрыты, и я нажала на кнопку. Гудки… Они тянулись бесконечно, пока я не услышала хриплый из-за динамиков ответ.

— Это я.

Что еще можно было сказать? Ничего.

Щелчок — он открыл. А это уже прогресс. Вышел на порог, наблюдая, как я подхожу, а потом спросил с прежней невозмутимостью:

— Твой муж нормально реагирует, когда ты по ночам шастаешь по чужим домам?

— Мы разводимся, так что ему все равно.

— Ты приехала за сочувствием или за поздравлениями?

— Я приехала поговорить. Не про нас, а про Алису.

После упоминания… Я серьезно рассчитывала, что дверь ударит меня по носу, но все-таки он сказал:

— Проходи. Но если в течение десяти минут я не услышу ничего вразумительного, то вылетишь отсюда.

Глава 9. Ярослав

Эта женщина решила меня добить, что ли? Ей мало того, что мы сделали друг другу?

Зачем, Дина?

А теперь она приплетает сюда Алису. Чтобы мне было еще больнее?

Но я все равно пустил ее. Что уже дом, если пустил ее гораздо глубже? В свою голову, в свое сердце.

Я прошел в гостиную, к бару, и повернулся к ней:

— Выпьешь?

Отрицательно покачала головой, осмотревшись, как будто впервые здесь.

— Я сказал, что у тебя десять минут, — напомнил, присев на диван.

— Принеси обручальное кольцо Алисы, — вдруг попросила она, сделав несколько шагов ко мне. — Там изначально была гравировка на внутренней стороне?

Какая нахрен гравировка? Точно ничего не было. Я отставил стакан и поднялся, молча пройдя мимо нее. Кольцо, кажется, так и осталось где-то на кухне. Я нашел коробочку на холодильнике и вернулся в зал.

Она все так же стояла, как сирота казанская. Ну, пусть стоит. Я остановился прямо под люстрой и достал кольцо, повернув его к свету. Да, гравировка имела место.

— Почему ты сразу не сказала? — посмотрел я на нее, снова желая пригвоздить к стене.

Она пожала плечами и подошла ко мне, положив свою руку на мою и подняв снова кольцо к свету.

— Ты видишь, как странно написано имя? Я соотнесла буквы с химическими элементами, перевела в цифры, согласно номерам в таблице. Получилось 13 53 34. Тебе это о чем-то говорит?

Я сбросил ее руку и отвернулся, задумавшись, пока не почувствовал какое-то неуверенное прикосновение к плечу. Я никак не отреагировал — она стала смелее. Ее руки сомкнулись на моем животе, а грудь прижалась к моей спине.

Она сводит меня с ума. Я ее не понимаю, я ей не верю. Но в то же время и жить без нее не могу.

— Дина, что с нами случилось?

— Я не знаю — сама еще не поняла.

— Объясни как-нибудь по-психологически.

— К черту психологию!

Наверное, не все можно объяснить наукой. Нас чертовски бросало друг к другу, но между нами все равно была стена. Я хотел быть с ней, но не верил ей. Она была мне нужна, но я не хотел ее видеть. Этому феномену вряд ли бы даже консилиум лучших психиатров мира вряд ли нашел объяснение.

— Рассказывай, — перевел я снова тему. — Рассказывай все, что смогла узнать.

Она убрала руки и села на диван, начав говорить. Ничего необычного и сверхъестественного она не узнала, но это для меня. Все-таки Алису я знал лучше, так что я только поморщился, когда стал в ее рассказе слишком часто мелькать Калинин. И я все-таки спросил:

— Ты с ним спишь до сих пор?

В меня уперся разозленный медовый взгляд. Она начала подниматься с дивана, и я понял, что она уйдет сейчас. Обиделась, что ли? Но это всего лишь вопрос.

— Стой, — я схватил ее за руку и потянул обратно. Она почти упала на меня, когда я снова не сдержался: — Ты сиськи увеличила? Или просто ваты напихала внутрь?

На этот раз она не обиделась, а просто улыбнулась. И глаза опять загорелись. Как-то особенно. Ее пальцы скользнули по моей щеке. Снова. Вроде так привычно, но я успел соскучиться по этому движению.