Паутина грез

— Не может быть! — изумилась я и попыталась представить себя замужней. Какая серьезная ответственность — иметь мужа, не говоря уж о том, чтобы иметь еще и детей, то есть полноценную семью. Что же будет представлять из себя мой муж, начала размышлять я, каким он будет? Конечно, я и раньше предавалась романтическим фантазиям, но никогда не задумывалась о конкретной жизни с конкретным человеком. Естественно, мне хотелось, чтобы мой муж был таким же любящим и заботливым, как папа. Но я бы не хотела, чтобы мужу приходилось так изнурительно работать, как моему отцу. Если бы мы жили небогато, я бы не стала постоянно требовать подарков, как это делает мама. Но будь у нас много денег, я бы все делала, как она!

Мой муж должен быть жизнерадостным и одновременно утонченным, вроде Тони Таттертона, и непременно таким же красивым. Хотелось бы, чтобы он любил детей, как люблю всех малышей я. И не обязательно ему быть кинозвездой или важным предпринимателем! Главное, он будет любить меня больше жизни.

А я? Буду ли любить его я так, как подобает жене любить мужа? Способна ли я вообще на большое чувство? Эти мысли еще не занимали меня. Пока я училась в школе и собиралась поступить в колледж. Моей мечтой было стать учительницей. День, проведенный с Троем, подтвердил эти намерения. Я обожала маленьких детей, их любознательность и непосредственность. А сколько неожиданных, даже каверзных вопросов они задают! Дети — самые удивительные создания на свете!

— Я долго не выйду замуж, — объявила я.

— Как это? Почему? — вскинулась мама, будто я, по меньшей мере, сообщила, что хочу быть безбожницей.

— Потому что думаю об учебе в колледже. Я собираюсь стать школьной учительницей, — отважно сказала я.

Огорчение на мамином лице не только не исчезло, как я надеялась, но даже усугубилось.

— Ты говоришь глупости, Ли. Ты же знаешь, кто идет в учительницы — старые девы или бесцветные дурнушки вроде моих сестриц. Разве можно представить в роли учительницы такую женщину, как я? Нет, конечно! Большей несправедливости и придумать невозможно. И к тебе это относится, потому что ты обещаешь стать настоящей красавицей. Твой дебют уже близко. Ты закончишь одно из престижных учебных заведений и встретишь богатого молодого аристократа, и начнется новая жизнь, например, в усадьбе, подобной Фартинггейлу. По правилам, и мне надлежит жить в таких местах, — со зловещими нотками в голосе закончила она.

— Но, мама, я люблю возиться с детьми. Мне было так хорошо сегодня с Троем.

— Любить детей — это одно дело. Я тоже люблю детей… особенно когда есть условия для этого — время, просторный дом, деньги. И совсем другое дело жертвовать своей личной жизнью ради возни с ними, прозябать в пыльных школьных стенах, где невозможно встретить достойного человека из приличного общества, — бр-р-р! — Мама содрогнулась, качая головой, будто ей предлагали работу в шахте. — Маленькие дети беспрестанно болеют. Они кашляют и чихают на тебя. Поэтому все школьные учителя всегда такие бледные и анемичные.

Я лихорадочно начала вспоминать учителей из своей школы. Они не казались мне ни болезненными, ни бледными. Миссис Уилсон, например, была красивая молодая женщина с длинными каштановыми волосами и веселыми зелеными глазами. Мне так нравилась ее лучезарная улыбка! Она имела спокойный нрав, никогда не срывалась, даже если мальчишки хулиганили на уроках.

— Выброси из головы этот вздор. Ты хочешь учиться музыке, живописи. Ты хочешь много путешествовать. Дальше ты, пожалуй, захочешь выучиться на инженера-кораблестроителя.

— Вообще-то у меня была мечта стать первой женщиной-капитаном, — призналась я. — Я даже папе сказала.

— Да? И что же ответил на это твой папочка?

— Он сказал, что такое вполне может случиться. Если есть теперь женщины-врачи, женщины-адвокаты, то почему не может быть женщины-капитана?

— Это в его стиле — поощрять подобный вздор. Он бы еще подбодрил тебя тем, что скоро появятся женщины-электрики, женщины-слесари, женщины-монтеры и так далее. Как они будут называться — электрички, слесарки? — Мама засмеялась, не дожидаясь моего ответа. — Честное слово, Ли, придется тебя как можно скорее удалить от стапелей и причалов и определить в достойную женскую школу. В конце концов, это вредно для здоровья — вечно вертеться в отцовской конторе или, не дай Бог, в машинном отделении, где полно грязных, потных, грубых мужиков. Посмотри, разве я веду себя так? Когда я последний раз переступала порог его норы? Что-то не припомню! А теперь давай поговорим о том, что скоро нас ждет прием по поводу открытия нового Карибского маршрута. Кстати, Тони Таттертона я уже пригласила.

— Как? Правда?

— Конечно. И собираюсь послать приглашения некоторым его влиятельным и состоятельным друзьям. Но прежде мне надо все хорошенько обдумать. Если за это возьмется твой папочка, у нас получится не шикарный прием, а поминки.

И до самого дома мама молчала, очевидно, мысленно проигрывая все мероприятие в подробностях.