Паутина из шрамов

Я рос в такой среде, где люди ничего тебе не отдают сами, ты просто берешь что хочешь. Для меня было таким странным и необычным, что кто-то хотел отдать мне свою самую любимую вещь, что это надолго застряло у меня в голове. Каждый раз я сначала думал «так, это надо оставить себе», но потом вспоминал: «Нет, это надо отдавать!». Когда потом я стал ходить на встречи наркозависимых, один из принципов, который я выучил, это для того чтобы сохранять свою собственную чистоту, тебе нужно отдавать ее другому алкоголику или наркоману. Каждый раз, когда ты опустошаешь бутыль с энергией, ее заменяет новая, свежая.

Я кричал в микрофон «Give it away, give it away,» пальцы Фли летали по всему грифу, Чед смеялся как сумасшедший, а Джон пытался найти момент, чтобы вступить со своей частью, так мы играли очень долго, просто не могли остановиться. После этого джема мы поняли, что у нас есть задатки отличной песни.

Влияние Рика на технику написания песен привило нам традицию, которую мы используем по сей день, называется этот прием «без лица». Скажем, мы работаем над песней, у нас есть куплет и припев, но нет переходного «мостика», и мы никак не можем ничего придумать. Тогда Джон и Фли отключают свои гитары, подбегают друг к другу и быстро всматриваются друг в друга. Потом один из них идет на парковку, другой в холл и у каждого есть пять минут, чтобы что то придумать. Потом они возвращаются обратно, и мы решаем, чья идея больше подходит для песни. У нас никогда еще не было больших разногласий насчет того, какую музыку выбрать. Такой прием очень удачен для создания частей, потому что он креативен и внезапен.

После этого долгого, долгого процесса репетиций и написания музыки, мы были готовы записать альбом. Рик предложил записываться в домашней обстановке. Он нашел такой огромный старый офигительный дом с привидениями недалеко от наших квартир. Он нанял каких-то канадцев, чтобы те создали там студию. В доме была красивая деревянная библиотека, которая соединялась с огромной средиземноморской гостиной с помощью окна, что было очень удобно для нас, потому что они сделали из библиотеки комнату записи, а барабанные установки и все прочее поставили в огромной гостиной. Прохаживаясь по дому, мы внезапно решили жить там в период записи, так что сразу выбрали себе комнаты в разных частях дома.

У Джона была собственная лестница, которая вела к его маленькой и очень скромной комнате. Там он варился в собственном супе из странностей, рисуя, читая и слушая музыку. Клара, маленькая дочка Фли нарисовала на стенах отличные рисунки. Я жил в другой части дома, в куда более просторной комнате, в конце концов, весь мой вокал записывался из моей спальни. Мы установили там микрофон, который шел по всему дому прямо в комнату записи, я стоял у окна, смотрел на холм и луну и пел. Фли занял комнату на самом верху, которая изначально была баней. Чед не присоединился к нам. После того как он услышал что в доме жил призрак женщины, убитой в 30-х годах, он решил, что лучше будет ездить сюда на мотоцикле.

Мы наняли Брендана Брайена инженером по записи, что было очень удачно, потому что он лучший инженер в Америке. Он сделал огромное количество мультиплатиновых альбомов. Он хорошо умел работать с ударными и тоже был музыкантом. В конце концов, он тоже начал играть на альбоме и был частью не только хорошего звука альбома, но и создания атмосферы любви и теплоты. Мы решили снимать запись этого альбома, так что наняли Гэвина Боудена, с которым познакомились в Англии, когда Фли и я отправились в турне еще до выхода нашего первого альбома. Гэвин переехал в Америку, и так получилось, что в последствии он женился на сестре Фли. Одной из обязанностей оператора во время съемок документального фильма записи альбома является полная его невидимость, а Гэвин был лучшим для этого, потому что очень манерен и к тому же англичанин. Он прижимался к стенам, ползал по полу, работал в поте лица, пытаясь снять каждую минуту записи этого альбома. В конце он еще взял у нас интервью, совместил все в отличную запись, которая была выпущена под названием Funky Monks.

Скоро мы поняли, что нам нужен был кто-то, чтобы отвечать на звонки, потому что мы пытались записываться, а телефон звонил без остановки. Еще нужен был кто-то, чтобы доставать нам то, что было нужно, и так мы наняли одного парня по имени Луис Мэтью, который раньше работал на наших друзей Боба и Пита из Thelonious Monster. Луи пришел по первому зову, так началась наша с ним длинная рабочая дорога. Из секретаря он превратился в техника по ударным, потом в персонального ассистента Джона а потом в прекрасного менеджера по турне.