Паутина. Книга 2

— Хорошо, Ольга, — отозвался я, а Стефа удовлетворённо кивнула. Впрочем, я и до этого прекрасно знал, кто у Ренских больше всего продвигает улучшение отношений с нами.

— Так что у вас за дело, которое вы без меня не можете решить? — спросила Ольга, обращаясь скорее к Стефе.

— Кеннер получил право на защиту и предлагает нам повоевать с Греками, — коротко и по существу объяснила та.

— Вот как! — удивилась Ольга и глубоко задумалась.

Мы сидели молча, не мешая ей прикидывать, что там она прикидывала. Наконец она пришла к какому-то решению.

— Так значит, ты хочешь, чтобы мы тебе помогли? — она посмотрела на меня, явно готовясь озвучить условия.

— Нет, — улыбнулся ей я.

— Нет? — выражение лица у неё сделалось непонимающим, и Стефа тоже удивились.

— Мне не нужна помощь, — объяснил я. — Я в этой глупой затее вообще участвовать не собираюсь.

Обе смотрели на меня с удивлённо-непонимающими лицами, ожидая дальнейших пояснений.

— Князь хочет прижать Греков, и поэтому ему нужно, чтобы я с ними воевал, — объяснил я. — Я бы предпочёл взять с Греков виру и помириться, но мне от князя тоже кое-что нужно, так что я не могу ему просто так отказать. А вообще, он хотел бы сам подыскивать мне союзников и сам распределять, кому что из имущества Греков достанется. Но по-моему, это ему будет уже слишком жирно, так что я выдавил из него право на защиту. Он всё равно кого-нибудь к этому подключит, конечно, но по крайней мере, я смогу дать своим родственникам возможность урвать что-нибудь с Греков. Так что это не я прошу помощи, а наоборот, оказываю вам услугу.

Пока я говорил, брови у Ольги лезли всё выше. Под конец моей речи она просто рассматривала меня с непонятным выражением, а Стефа веселилась всё больше.

— Нет, ну каков, а? — со смехом сказала Стефа. — Жаль, что ты не Ренский. Сделали бы мы тебя Матерью рода, Оля тебе своё место с удовольствием бы уступила.

Ольга незаметно поморщилась, но промолчала.

— Нет, спасибо, — вежливо отказался я. — Я не готов стать матерью. И вообще — я женат, и моя жена предпочитает видеть меня в роли мужчины.

— А каких именно родственников ты имеешь в виду, Кеннер? — спросила Ольга.

— У меня их не так уж много, — пожал я плечами. — Вы, Хомские, Тирины.

— А Тирины-то каким боком тебе родственники? — не поняла она.

— По линии Кеннера Ренского, — пояснил я.

— Он про тех, которых Алинка от деда нагуляла, — уточнила Стефа.

— Ах, эти! — презрительно сказала Ольга. — Я бы побрезговала их в родственники записывать.

— Ну так я и сам сын изгнанницы и неизвестного отца, — хмыкнул я. — Не мне воротить нос и рассуждать о происхождении.

Обе заметно смутились.

— Ярин твой отец, Кеннер, — вздохнула Стефа. — Не веришь Ольге — мне поверь. Или у матери, наконец, спроси.

— Если даже и так, я предпочитаю этого не знать, — откликнулся я. — Лучше уж неизвестный отец, чем такой.

— Ну насчёт этого ты матери претензии предъявляй, — усмехнулась Ольга. — Она его выбирала, не я. Я-то как раз видела, что он из себя представляет. Он же ни секунды не колебался, когда от Милы отказывался. Думаешь, это я его заставила? Да мне на него вообще наплевать было.

Теперь уже я почувствовал смущение.

— А почему ты сам не хочешь участвовать, Кеннер? — спросила Стефа.

— Потому что мне от них ничего не нужно, — честно ответил я. — Они, конечно, ранили моего человека, но не со зла, а по глупости. Это недостаточный повод, чтобы устраивать бойню, меня вполне устроит разумная вира. Когда мои родственники что-то с Греков получат, я с ними помирюсь, а дальше князь пусть сам свои махинации проворачивает.

— Думаешь, князь такому обрадуется?

— Я могу оказать ему услугу, а бегать по поручениям не собираюсь. Вот примерно на этой границе я и хочу остановиться.

Обе глубокомысленно покивали.

— А кто ещё участвует? — поинтересовалась Ольга.

— Я с вами первыми говорю. Думаю, Алина за эту возможность обязательно ухватится. Насчёт Хомских пока не знаю. У нас с ними ещё не настолько близкие отношения, мне трудно судить, что они хотят.

— Значит, с Хомскими ты решил помириться? — как бы невзначай поинтересовалась Ольга.

— Так я с ними и не ссорился, — ответил я. — Ссорились моя мать с Путятой, но я не моя мать, а Беримир не Путята.

— Милослава Путяту вылечила, — с намёком заметила Ольга.

— Да, я её об этом попросил, — признал я. — Чтобы наладить отношения с Хомскими. Не сказать, что она легко согласилась, но я всё же смог найти аргументы.

— Находить аргументы у тебя довольно ловко получается, Кеннер, — согласилась Стефа, и они с Ольгой дружно усмехнулись.

— Скажи, Кеннер, — заговорила Ольга, — вот представим, что ни Тирины, ни Хомские не захотели участвовать — что тогда? У нас одних сил для Греков маловато.