Паутина. Книга 2

— Ну что же, я передам ваше предложение князю, — согласился я. — Но не ждите от меня какого-то заметного содействия, просто потому, что для князя моё слово весит очень мало. Я не прибедняюсь, это так и есть.

Глава 16

Селектор коротко пискнул, и раздался голос секретарши:

— Госпожа, к вам почтенный Антон Кельмин.

— Я его жду, пусть заходит, — ответила Кира.

— Вызывали, госпожа? — спросил Кельмин, заглядывая в кабинет.

— Да-да, заходи, Антон, — рассеянно отозвалась Кира, роясь в бумагах. — А, вот он где.

Она положила перед собой какой-то документ, пристально взглянула на Кельмина и начала зачитывать официальным голосом:

— Приказ господина. Антону Кельмину, — (сердце Антона непроизвольно пропустило удар). — Пункт один. Назначить вспомоществование в размере десяти тысяч гривен в качестве компенсации физических, моральных и имущественных утрат, понесённых на службе семейства. Пункт два. Вычесть пять тысяч гривен в качестве штрафа за действия, повлёкшие вышеперечисленные утраты. Так, вроде о тебе всё, остальное о семье того ратника.

— Спасибо, госпожа, — с признательностью сказал Кельмин.

— Благодари не меня, благодари господина, — строго сказала Кира. — Это он наказывает и награждает. — Голос её смягчился, и она продолжила уже другим тоном: — Я тебе вот ещё что хочу сказать, Антон. Прими дружеский совет — сделай выводы из происшедшего. Господин очень тебя ценит, но он больше не потерпит неподчинения приказу.

— Я сделал выводы, — серьёзно ответил Кельмин. — Этого больше не повторится. И всё-таки спасибо, госпожа — за дружеское участие.

— Хорошо, хорошо, — смутилась Кира. — Вот здесь распишись и можешь быть свободен. Деньги девочки на твой счёт уже перечислили.

* * *

Ночью опять, как всегда неожиданно, разыгралась метель, и снега она насыпала порядочно. Коммунальщики расчистить дороги к утру, естественно, не успели, да они и расчищали-то в первую очередь маршруты общественного транспорта. Словом, к князю я опаздывал, и по лестницам в Ярославовых Палатах мне пришлось подниматься уже бегом. Решительно отворив дверь княжеской приёмной, я стремительно ворвался туда, и не выскочил обратно лишь потому, что растерялся от неожиданности.

В приёмной стоял ор. Точнее, орал только князь, а его собеседник — здоровенный жрец с золотым знаком Перуна на груди, — гудел в ответ что-то несогласное. Секретарь князя спокойно листал какие-то бумаги, как будто происходящее было в порядке вещей.

— Твой бог — покровитель князя и дружины, а ты что творишь, пёс? — орал князь.

— Не дело князя в божьи дела мешаться, — гудел в ответ верховный.

— Так это ты в дела князя мешаешься, поросячий сын! Может, ты забыл, что в Пскове с христианами было? Так я могу и тебе что-нибудь такое устроить.

— Воины не одобрят, княже.

— Ты за моих воинов не решай! — взвился князь. — Мои воины и Тору помолятся. Или ты думаешь, что твоему Перуну замены не найдётся?

— Воины не одобрят, — упрямо настаивал жрец.

— А ведь верно говоришь, Храбр, может, и не одобрят, — вдруг согласился князь, внезапно успокоившись, а жрец немедленно насторожился, почуяв неладное. — Да и за что Перуна изгонять? Это же не он лезет в государственную политику, а его жрец-дурак. Проще уж жреца убрать — вот, например, Кеннера попросить. Что, Кеннер, избавишь меня от Храбра Перуна?

— Как прикажешь, княже, — пожал я плечами. — И не смотрите на меня так возмущённо, священный — дворяне служат княжеству. Князь приказывает — дворянин исполняет.

Пока я говорил, князь пристально смотрел на жреца, и на губы у него постепенно наползала злая усмешка.

— Иди, Храбр, — сказал он насмешливо, — и если вдруг у тебя опять появится мысль устроить свои проповеди, то лучше сразу беги к Воиславу.

Верховный хмуро посмотрел на меня, повернулся и вышел не прощаясь.

— Я, пожалуй, не вовремя, княже, — сказал я. — Может, мне лучше позже зайти?

Князь только махнул рукой.

— Заходи, что уж там, — И добавил, обращаясь к секретарю: — Далимир, успокоительного сделай.

— Уже, — отозвался тот, протягивая бокал.

Князь долго устраивался в кресле морщась.

— Понял, что здесь было? — наконец спросил он.

— Понял, что тут не понять, — отозвался я. — Затея Воислава ещё отзывается.