Паутина. Книга 3

— Да ничего особенного. Кеннеру как раз пришёл счёт из Академиума на очередное пожертвование. Он отослал его обратно с припиской, что его удивляет недоброжелательная политика Академиума по отношению к семье Арди, и что он был бы признателен ректору за разъяснение причин подобного поведения преподавателей. После этого преподы даже экзамены у нас отказывались принимать, пытались сразу ставить «превосходно». Приходилось требовать билет, представляешь?

— Не представляю, — честно ответила Марина. — Вообще не могу себе представить наших преподов, чтобы они с порога ставили «превосходно». Я так думаю, это хорошо показывает, что значит фамилия Арди.

— Сомневаюсь, что фамилия Арди сильно много для них значит, — резонно возразила Лена. — Я так думаю, это хорошо показывает, что может высказать преподам ректор, мимо которого только что просвистел чек на десять тысяч гривен. Он, похоже, не хуже Кеннера умеет находить нужные слова.

— Кеннер умеет, — вздохнув, согласилась Марина.

— А что он тебе сказал? — полюбопытствовала Лена.

— Объяснил, как потакание собственной дурости закрывает мне путь к возвышению. Ну ещё много чего сказал, даже не хочу вспоминать, — махнула рукой Марина, явно расстроившись от воспоминаний. — А ты как отделалась?

— Отслужила полтора месяца десятником дружины.

— Десятником? — сделала круглые глаза Марина. — Ну ты даёшь! И как оно?

— Одного пристрелила, с остальными нормально справилась.

— Ничего себе ты резкая! Не хотела бы я в твоём десятке служить.

— Вообще-то, ты в моём десятке и служишь, — напомнила ей Лена.

— А, ну да, точно, — озадачилась Марина. — Но нас-то ты отстреливать не будешь?

— Отстреливать не буду, но курорт кончился. Если я порядок в отделе не наведу, Кеннер меня отстранит. Вот так-то, подруга.

— Ну, мы действительно слегка распустились, — неохотно признала Марина.

— Есть такое, — согласилась Лена, — раз уж даже Кеннер заметил. Ну ладно, что мы всё о грустном. Как вы съездили?

— Весело съездили, — оживилась Марина. — Представляешь, я контору Зепперов утопила.

— Это как?

— Обрушила внизу карстовую пещеру, их здание и провалилось. А потом туда вода из подземного ручья пошла. Сейчас там озеро, из которого кусок крыши торчит.

Лена восхищённо покрутила головой.

— И кто-то тут меня называет резкой! Маринка, ты меня уже начинаешь пугать.

— Да ладно, там всё просто на самом деле было, — небрежно отмахнулась Марина. — Но самое смешное — это то, что было дальше. Знаешь, что в конторе Зепперов теперь? Мне Бернар написал, так я глазам своим поверить не могла, два раза письмо перечитывала.

Лена удивлённо посмотрела на подругу.

— А с чего вдруг Бернар тебе письма пишет? Ты с нашим родственником закрутила, что ли?

— Ну даже если и закрутила, что тут такого? — надулась Марина. — Интересный мужчина, почему бы и не пообщаться поближе? Хочется ведь немного романтики иногда, не всё же убивать и взрывать.

— Ах, романтика! Значит, марки смотрела, — догадалась Лена. — Мне Кеннер рассказывал про его заходы.

— Не вижу ничего плохого в марках, — недовольно сказала Марина. — Маленькие, красивенькие…

— Он же неодарённый, Марин.

— И что с того? Мне же за него замуж не выходить. Зато обаятельный и вообще. Ну чего ты пристала, Лен? Если тебе неинтересно слушать, так и скажи.

— Нет, нет, интересно, рассказывай, — улыбнулась Лена.

Марина ещё немного поизображала нежелание рассказывать дальше, но потом всё же решила продолжить:

— Так вот, знаешь, что сейчас в бывшем представительстве Зепперов? Лен, ты упадёшь — аттракцион!

— Не поняла — это как? — удивилась Лена.

— Вот представь — одевают тебя в специальный гидрокостюм с аквалангом, и ты туда ныряешь. Плывёшь по коридору — и вдруг сбоку выплывает утонувший писец с папками в руках. Глаз на ниточке висит, язык вывалился, в разинутом рту мальки плавают.

— Фу, мерзость, — с отвращением сказала Лена, представив картину.

— Заплываешь в комнату, а там утопленница-машинистка цепляется за пишущую машинку. А в комнате отдыха начальник тискает секретаршу. Оба посиневшие и раздувшиеся. Ну и так далее, много там всякого разного в таком духе.

— Сколько же народа ты там утопила? — с недоумением спросила Лена. — И зачем? Неужели нельзя было как-нибудь без этого обойтись?

— Я и обошлась, — хмыкнула Марина. — Никто там не утонул — в здании было пусто, только охрана в караулке. Но караулка далеко в стороне стояла, она вообще осталась невредимой.

Лена молча смотрела на неё непонимающим взглядом.

— Это всё восковые куклы, — пояснила Марина непонятливой подруге. — Аттракцион, понимаешь?

— И кто-то эту гадость смотрит? — недоверчиво спросила та.

— Не просто смотрят, а ещё и платят за это хорошие деньги, — усмехнулась Марина. — Выплывают оттуда позеленевшие, но довольные, а потом и друзей приводят. Ты, Лен, просто слишком хорошо о людях думаешь, а вот Кеннер даже бы не удивился.

— Мне этого никогда не понять, наверное, — печально сказала Лена. — Пусть Кеннер и дальше не удивляется, а я хочу сохранить веру в людей. Слушай, — вдруг пришла ей мысль в голову, — а кто это сделал? Сами Зепперы?