Паутина любви... (СИ)

– Не выражайся при мне. – Мама сменила гнев на милость, это означало, что теперь будет меня о чем-то просить. – Итак, я звоню, чтобы сообщить тебе о планах на день. В два часа ты заедешь домой и заберешь Милану, отвезешь на примерку платья в салон, адрес я уже бросила тебе в сообщении. Далее пообедаешь с ней и привезешь к офису Виталию к половине шестого. До этого времени погуляй с ней, покажи Москву, пройдись по магазинам. В общем, все, что она захочет. Как я и предполагал.

– Хорошо, буду нянькой, – усмехнулся я. Чем больше малышка Милана будет на моих глазах, тем больше у меня будет возможностей понять ее мотивы. Тоже неплохо.

– Спасибо, сынок. И да, не забудь о том, что ты обещал мне. Люблю тебя, – произнесла ласково мама и отключилась.

– Я тебя тоже, – ответил гудкам в трубке. Превозмогая полное неподчинение всех частей своего тела, я сел на постели, и мозг взорвали вспышки яркого света, льющегося в незашторенные окна. Я был полностью обнажен. Повернув голову, заметил голое женское тело, сопящее на другой стороне кровати, и скривился. Вчерашний вечер помнил расплывчато. Когда я так последний раз напивался? Я мог посчитать на пальцах одной руки. Это было три раза. Первый на день рождения Миланы. Второй, когда мама и Виталий расстались и она превратилась в мумию. И третий вчера. Все из-за нее. Сука, ненавижу эту мелкую дрянь! На кухне раздался звон посуды. Рома, скорее всего, уже проснулся и готовил завтрак. Я всегда останавливаюсь у него, когда нахожусь в Москве, чтобы меньше встречаться с  Виталием, который не переносил меня, как и я его. Вряд ли он догадывался о том, почему его любимая дочурка свалила к мамочке. Я ему просто не нравился, он всегда пренебрежительно относился ко мне из-за моего внешнего вида, да и мой образ жизни его не особо радовал, как и наша дружба с Стасом. Виталя считал, я способен плохо повлиять на золотого сыночка, и высказывал моей матери свои необоснованные страхи. С этим мне пришлось примириться и сносить его скрытые оскорбления, только чтобы не расстраивать единственного любимого человека в моей жизни. Но после того как я купил этот особняк и подарил им в качестве свадебного подарка, он старался игнорировать меня. И я был доволен произведенным эффектом. Виталий возненавидел меня еще больше, а я питался этим чувством.

– Эй, ты, вставай и отваливай отсюда. – Я шлепнул девушку по голой попе, и она открыла глаза, видимо, ощущая тот же эффект, что и я, от бурной ночи.

– Чего? – прохрипела она.

– Не расслышала? Вставай и сваливай отсюда, – повторил я и поднялся с постели, собирая с пола свою разбросанную одежду. Девушка начала ругаться, обзывая меня нецензурными словами, а я, не слушая ее, прошел в ванную. Не трогает. Ни капли. Прохладные струи помогли расслабить затекшие мышцы, в голове немного прояснилось. Когда, обновленный и готовый «творить», вышел из ванной заметил, что девушки нет, только мой телефон с разбитым экраном валяется на полу. Истеричка. Ничего не меняется в этой жизни. Я не обещал жениться на незнакомой девке, только секс. И даже его сейчас не помнил. Я протопал в гостиную. В нос ударил запах глазуньи и жареного бекона.

– Доброе утро, алкоголик, – рассмеялся Роман, стоящий в фартуке у плиты.

– Как сказать… – я подошел к стеклянному столу и сел на стул.

– О, какие люди проснулись, – протянул зашедший в одних боксерах «вырви глаз» Максим.

– Ты что тут делаешь? Своей квартиры нет или твоя шлюшка выставила тебя? – поддел я его.

– Тащили тебя вчера полуживого с твоей шлюшкой, чтобы ты трахнул ее, потому что уже в машине начал раздевать ее, – тем же ответил он и сел рядом. – Ты должен быть мне благодарен, сученыш.

– И по какому поводу так надрался? – спросил Рома и поставил передо мной воду и флакон с обезболивающим.

– Захотелось создать проблем одному мудаку в трусах «Спанч Боба», – буркнув, я бросил взгляд на Максима и запил две спасительные таблетки.

– Думаю, обмен утренними любезностями можно считать закрытым. А теперь рассказывай, что вчера было?  – с интересом придвинулся ближе Максим, намекая на семейный ужин.

– Ничего, я извинился, – пожал я плечами, не желая открывать все, потому что сейчас мог выдать не ту информацию, которую следовало бы знать всем.

– А она? – допытывался друг.

– Сказала, что уже давно забыла и переросла, – безразлично ответил я.

– Но ты не поверил? – Рома, расставив перед нами тарелки с едой, сел рядом.

– Нет, – сжал я губы. – Если она приехала, чтобы снова расстроить отношения своего отца и мамы, я прибью ее.

– И какая она? Такой же оловянный солдатик, как и раньше? – задал вопрос Максим отрезая кусок бекона.

– Влюбленный оловянный солдатик, так точнее, – рассмеялся Рома.

– Ничего особенного, только волосы и сиськи отросли, – усмехнулся я.

– На это будет интересно посмотреть, – подмигнул Рома.

– Она же росла на наших глазах, а самое важное мы не узрели. Обидно.

– Посмотрите, мне надо ее забрать и отвезти в салон, – сказал я, отпив апельсиновый сок.