Паутина лжи

Еле дождавшись, пока врач освободился и дамочка, презрительно хмыкнув, процокала мимо него каблуками, он вновь вернулся в кабинет. Сидящая за столом Раиса Николаевна одарила его возмущенным взглядом:

– Вас что, родители в детстве не учили, что, прежде чем войти, надо стучаться? Тем более если входите в кабинет врача. И уж тем более – женского врача.

Она поправила очки и присмотрелась к нему повнимательнее.

– А, это вы…

– Да, это я! – театральным жестом Саша бросил бумаги ей на стол. – Вы, я вижу, меня узнали. Что ж, тем лучше для вас! Я, признаться, ожидал, что вы начнете ломать комедию и скажете, что видите меня первый раз в жизни.

– Простите… Александр, кажется? Извините, но отчества вашего я не помню, – голос у врачихи дрожал, но она неплохо владела собой. – Я не понимаю, что вам нужно? Что это за бумаги?

– Это разоблачающие данные на вашу шарашкину контору! И они тут же попадут в милицию, если вы сейчас же, сию минуту, не скажете, где мой сын!

– Александр, я вас очень прошу, возьмите себя в руки! – Она говорила уже совершенно спокойно. – Я все понимаю, вы пережили большое горе, у вас стресс. Хотите, я дам вам успокоительное? Или хотя бы просто воды?

– Да идите вы знаете куда со своим успокоительным! – орал он. – Прекратите делать вид, что все в порядке! Я все знаю! Вы в этой своей клинике торгуете детьми! Вы и моего сына кому-то продали – и я не отстану, пока не выбью из вас, куда вы его дели!

– Вы бредите… Вы просто бредите.

Брезгливо, точно использованный тампон, врачиха взяла со стола одну из бумаг и начала читать. На ее лице сначала отразилась растерянность, потом недоумение, потом испуг… Но тут дверь распахнулась, и в кабинет вошел, нет, буквально влетел Георгий.

– Извините, доктор, – скороговоркой произнес он. – Мой шеф немного не в себе. Бывает у него… Пережил такое потрясение… Но вы же все понимаете, вы врач… Еще раз извините.

Ловко выхватив из рук отвлекшейся женщины лист бумаги, Георгий мгновенно сгреб остальные листы в папку, которую подхватил одной рукой. А другой, точно железными клещами, вцепился в локоть своего шефа и, несмотря на сопротивление, буквально выволок его в коридор. Саше ничего не оставалось, как покориться. То есть в первый момент он открыл было рот, но Георгий так взглянул на него и рявкнул «Тихо!» с такой интонацией, что Саша и впрямь послушался и не сказал ни слова до тех пор, пока они не покинули здание клиники и не сели в Сашину машину.

– Ну что ж вы наделали, Александр Викторович! – Георгий журил его, своего шефа, точно взрослый первоклашку. – Вы же чуть все дело не испортили! А может, уже и испортили.

– Да что ты говоришь! – возмущался Саша. – Ты что, не понимаешь – она же может знать, где мой сын! Нет, я этого так не оставлю! Я всем все расскажу, я пойду к следователю, я дойду до самого верха, у меня есть деньги!..

– Да погодите вы со своими деньгами и со своим рвением! И дернул же вас черт помчаться с моими отчетами прямо к ней… Я, признаться, в первый момент даже опешил, не сразу сообразил, куда это вы так рванули. А должен был догадаться – после того, как вы мне рассказали про эти ваши шпионские страсти…

– Какие еще, к черту, шпионские страсти? – буркнул Саша.

– Да тот спектакль с переодеванием, который устроил в Швейцарии ваш дружо… прошу прощения, ваш партнер.

– А что, этого не следовало делать? – нехотя поинтересовался Саша после небольшой паузы.

– Конечно же, нет.

– Но мы хотели… – он не договорил.

– Да я понимаю, чего вы хотели, – усмехнулся Георгий. – И тогда, и сейчас… Но бумаги-то, бумаги зачем было с собой брать? Теперь они испугаются, залягут на дно, уничтожат улики… Если они вообще были.

– Бумаг она почти не видела. – Саша оправдывался, как набедокуривший школьник. – Только тот лист, который ты вырвал у нее из рук. Остальные посмотреть не успела.