Паутина прошлого (СИ)

— Послушайте, — неожиданно раздался ее тихий, но вполне уверенный голосок, — я понимаю, что для вас я чужая, и, возможно вы никогда не будете относиться ко мне как к другу. Никогда не понимала, что связывает вас с ребятами, и, наверное, даже чуточку завидовала. Но я люблю Пашу и сделаю все, чтобы рядом со мной он чувствовал себя счастливым и защищенным.

Да уж! После таких слов мы должны были бы крепко обняться, облобызать друг друга и не скрывавшего удовольствие Пашку и расстаться лучшими подругами. В сценарий к идеальному сюжету могла бы войти свадьба где-нибудь в местной vip-забегаловке, куча пьяных друзей и гостей, бьющих друг другу морды в конце торжественного действа. Как же много мы упустили, и, возможно еще упустим.

На этот раз мобильный зазвонил очень вовремя, потому что я не знала, что ответить девушке, а претворять в жизнь сценарий из только что увиденного не представлялось возможным. На экране высветился знакомый номер… мой номер, и я резко затормозила.

— Черт, — вырвалось у меня, и, игнорируя Пашкины вопросы, я вылетела из салона автомобиля, не желая, чтобы кто-то стал свидетелем этого разговора.

На том конце царило молчание, однако я чувствовала, что он слышит меня и мое взволнованное дыхание.

— Я не знаю где камень, — четко произнесла я, — мне все равно, что у тебя на меня есть. Плевать! Слышишь? Можешь отправлять снимки куда угодно. Я тебя не боюсь!

До меня долетел глухой звук, похожий на смех, и я готова была ругаться, сыпать проклятия и оскорбления, но…

Я услышала странный звук, больше похожий на громкий хлопок. За ним тут же последовал второй мощный взрыв. Взрывная волна была настолько сильной, что вырвала задние двери автомобиля, подняла меня в воздух и отбросила метра на два. Больно ударившись о землю, я в каком-то беспомощном ступоре обреченно наблюдала, как рядом падают осколки стекла и металла, а пламя продолжает лизать искореженную машину. Внезапно мне показалось… только показалось, этого не могло быть. Просто не могло быть! С трудом встав, я двинулась к горящему автомобилю, не замечая, как из носа тонкой струйкой течет кровь. Правая нога подвернулась, и я с каким-то равнодушием отметила, что в ноге застряла какая-то железка.

Жар, исходящий от пылающего автомобиля заставил меня на миг остановиться, но я должна быть уверена… Я должна убедиться, что крики о помощи всего лишь плод моего воображения, и Пашка с Юлей погибли при взрыве, а не горят сейчас заживо.

Мы ехали не больше четверти часа, значит, больница близко. И если я смогу их вытащить… Глупо, но если я буду просто стоять и смотреть как они горят, я никогда не смогу себе этого простить. Набрав «03» и отбросив уже ненужный телефон, я сбросила с себя куртку и, натянув на лицо шапку, и перчатки на руки попыталась дотянуться до кого-нибудь из них.

Внезапно я почувствовала, как кто-то отрывает меня от земли, и уносит подальше от жара, успевшего лизнуть руку и лицо. Игнорируя несдерживаемый поток ругательств, обрушенный на меня моим незнакомым спасителем, я могла лишь тупо смотреть на огонь, изо всех сил стараясь не слышать криков, которые раздавались у меня в голове и твердить как заведенная:

— Они кричат! Они кричат!

С меня сорвали успевшую обгореть шапку, мужчина присвистнул и странно посмотрел на меня:

— Никто не кричит! Никто не кричит. Они мертвы! — спаситель схватил меня за плечи и крепко сжал, — и ты была бы мертва, дуреха, если бы я тебя не остановил. Это же надо было додуматься — лезть в горящую машину. Совсем ума нет?

— Я их слышу! — я изо всех сил прижала ладони к ушам, и бешено замотала головой, — я их слышу…

Звуки сирены вывели меня из состояния ступора, и заставили пожалеть о том, что я слишком долго здесь задержалась.

Не хотелось снова оказаться в больнице, тем более что ожог на ладони был пустяковый, а волосы со временем отрастут. В крайнем случае, буду прикрывать плешь тем, что осталось с другой стороны. Но мои аргументы не смогли переубедить Константина Михайловича, видимо, решившего заделаться моим личным семейным врачом:

— Я не стану тебя спрашивать о том, что произошло, это дело милиции, — от волнения он перешел на ты, — но я должен знать — Юля была с вами?

Я молчала, глядя ему в глаза, не понимая, как передать словами то, что чувствую в этот момент. Мы были почти незнакомы с этой девушкой, но Пашка был моим другом. Пусть, я была уверена, что ему приготовлено теплое местечко в аду, но нас связывало прошлое и мрачные тайны. А сейчас он погиб, его нет… и нет ее, бедной влюбленной дурочки, которая даже не понимала, во что влезла. Он не имел права втягивать ее в это, пускать в свою жизнь, позволять думать, что у них все получится.

Не прошеные слезы навернулись на глаза. Не дождавшись ответа на свой вопрос и поняв мою реакцию по своему, врач тактично отвернулся.

— Здесь придется выстричь, — дрогнувшим голосом произнес он, проведя пальцами по обожженным волосам

— Не страшно.

— Сообщить вашим друзьям?

— Я сама…

— Я вколол обезболивающее. Рану на ноге придется зашивать.