Паутина прошлого

Спохватившись, что неплохо бы собрать вещи, я невольно порадовалась, что у меня хватило ума вчера не разбирать чемодан. Подбежав и схватив его, я, словно озаренная внезапным подозрением, бросила на пол и расстегнула. Все вещи оказались на месте, что, в принципе, меня не удивило — он был убийцей, а не вором, хотя, ни в чем нельзя быть уверенной до конца. Мне пришлось приложить усилия, чтобы вновь закрыть чемодан, старательно отгоняя мысль, что он был здесь, рылся в моих вещах… Нет, не думать об этом. Сейчас приедет Пашка, заберет меня отсюда, и все будет хорошо… Ну, то есть, как и было до этого момента — терпимо.

Громкий звонок мобильника заставил меня вздрогнуть. Пашка уже на месте, значит и мне нужно поторопиться. Схватив сумочку и чемодан, я выскочила из номера, едва не забыв его запереть. Выругавшись, вернулась и дважды повернула ключ. Спустилась в холл, и, изобразив на лице полное спокойствие, вышла из гостиницы.

Машину Пашки я заметила сразу — серебристый Мерседес с тонированными стеклами. Подойдя ближе, обнаружила, что он предусмотрительно открыл для меня багажник. Что же, чрезвычайно заботливо с его стороны. Засунув туда чемодан, открыла дверцу и села на переднее сидение, демонстративно не оборачиваясь к другу, который даже не пожелал выйти, чтобы мне помочь.

— Извини, что сорвала тебя, но я сильно испугалась, — видя, что мы все еще не едем, сказала я.

Ответом мне было молчание, и удивленно обернувшись к нему, я в ужасе застыла: Пашка сидел, не двигаясь, его глаза были закрыты, голова слегка наклонена назад. Поборов желание дико заорать и вбежать из машины, я поднесла руку, коснувшись его шеи. Он не мертв! Не может быть, чтобы он был мертв. Легкое прикосновение заставило его голову склониться набок, и удариться о стекло.

Бежать! — наконец-то осенила меня здравая мысль, и я дернула ручку двери, но она не подалась. Внезапно, меня привлек шум, и широко раскрыв глаза от страха, я стала медленно оборачиваться, уже представляя, что там увижу. Но мне не дали этого сделать. Кто-то сзади схватил меня за шею, придавив голову к сидению и прижав к лицу платок с резким запахом хлороформа. Несколько секунд я отчаянно сопротивлялась, пытаясь вырваться из рук нападавшего, при этом, стараясь не вдыхать запах, заползающий в ноздри и горло, понимая, что все бесполезно…

V

1993 год….

Марина не очень любила детей. Точнее — совсем не любила. Ее часто раздражала их непоседливость и излишняя навязчивость. Когда ее родственница устроилась работать нянечкой в детский сад, и Марине несколько раз пришлось к ней заходить, она не могла дождаться той минуты, когда покинет это шумное место. Но девушка не могла позволить себе отказать Алешке, тем более что он не часто ее о чем-то просил. Точнее, вообще никогда. Но сегодня он встретил ее в школе и попросил присмотреть за сестрой. Их отец ушел на дежурство, Алешка, который в последнее время ходил с мрачным и задумчивым видом, не мог остаться с ней. Марина согласилась, в душе надеясь, что это действительно будет не долго. Она не очень хорошо знала Татьяну. Они виделись всего пару раз — на пляже, и когда девушка заходила к Алешке в гости. Она знала, что ребята жили с отцом. Их мать уехала из города много лет назад, встретила другого мужчину и сейчас неплохо живет с ним в столице. Когда Марина поинтересовалась у Алешки — хотелось бы ему жить с ней, он лишь нахмурился, и попросил больше никогда не затрагивать этой темы.