Паутина Света. Книга 2

После этого Каши перестал рассматривать в перерывах между бесконечными встречами с будущими сотрудниками и партнёрами по бизнесу фотографии с разных кораблей и читать общеобразовательные статьи на тему морского судоходства и сосредоточился чисто на финансово-юридической части работы. Но всё равно раз в два дня приезжал полюбоваться на судно, теперь уже официально носящее ласковое имя «Золотая Рыбка».

Каждый день в Киото для Каши начинается одинаково — проснуться, позавтракать, спуститься из номера гостиницы и перейти дорогу к бизнес-центру. Потом подняться на 15 этаж и с умным видом сесть за свой директорский стол. Включить компьютер. Проверить почту — некоторые трудоголики работают ночи напролёт. Раскрыть очередной текущий договор / описание / предварительное соглашение. Вчитаться, пытаясь понять, что именно хотят получить от «треста» авторы документа. Получить комментарий от юриста, от бухгалтерии, от экспертного отдела. Сопоставить. Ответить. Написать резолюцию. Назначить встречу.

Встречи один-на-один и групповые идут ежедневно — по три, по пять, когда шесть — работа заканчивается около полуночи. Люди, люди, люди. Компетентные и не очень. Знающие и считающие, что знают. Желающие работать и желающие денег. Офис надёжно защищён новыми амулетами — и Каши приходится крайне аккуратно прощупывать каждого желающего. Как справляются люди без способностей к магии — загадка невероятная. Впрочем, есть такие, как семья Канаме… но остальные-то как?!

Временами кажется, что всё это время уходит на пустую говорильню… пока на счёт «водно-ресурсного» не поступает очередной инвестиционный взнос. Уговорил. Выступил достаточно компетентным директором. Солидные люди в солидном бизнесе (пусть только начинающемся). Временами Каши настолько вживается в шкуру генерального директора, что воспоминания ещё годовой давности — о лесистых склонах вокруг Такамии, боях и неспешных разговорах с Горбоносым кажутся какой-то фэнтезийной историей. Демоны, маги? Как будто в параллельный мир попал!

Каждый день в Киото для Каши заканчивается одинаково: сложить аккуратно вещи (дорогая ткань под «паромом» не пачкается и не мнётся, но всё равно), лично заварить себе небольшой чайник китайского ароматного «золотого шара»… открыть ноутбук и засесть за подготовительные задания для вступительных экзаменов на заочное обучение на факультете Корпоративного Права университета Мэйдзи. Ну а корабли… когда-нибудь дойдёт время и до гидродинамики с сопроматом. В конце концов, когда интерес становится твоей работой, хобби можно и поменять, правда?

Интерлюдия 11 Такамия, Младшая Школа Торью, Тайзо Масаки

«Классическая литература». Грр! Тайзо в очередной раз подёргал себя за отросшие волосы — стиль причёски «воронье гнездо» был успешно обновлён. В библиотеке было тихо, пустынно и… безумно скучно!!! Романтическая встреча: Масаки и антология «Классической литературы», том 3. От уровня романтики хотелось спать… и есть! Компромиссным занятием было безудержное зевание — оно и занимало треть времени. Остальное время приходилось читать. Ну зачем, зачем, спрашивается, в школе ввели этот предмет? И нафига он нужен Тайзо, будущему инженеру — авиаконструктору? Красивые девизы на фюзеляжах проектировать? Уав-ууах! Ксо, чуть челюсть не вывихнул…

Вообще, на литературу можно было бы и подзабить — как это делала половина класса. Проблема в том, что «классика» была аттестационной оценкой — а аттестат младшей школы парню нужен был близкий к идеалу: иначе проблемы будут уже в средней школе Торью, куда чуть больше, чем через год, ему требовалось перейти. А отличный сертификат средней школы — это уже прямая путёвка в Политехнический университет. Ещё и в старшей школе изучать общеобразовательные предметы, рисовать птичек и рыбок на ИЗО и читать «классику» — это перебор! Почему, ну почему этот предмет — такая долбаная хрень?! Никакой логики! Мало того, что текст нужно было запомнить (о чём он и хотя бы пару цитат), так ещё и рассказать выводы. Ну, допустим, о красоте цветущей сакуры Масаки кое-что и сам мог рассказать — не в стихах, конечно, но это явление можно было по крайней мере посмотреть и потрогать. Абстрактные любовные переживания (ладно любовные, а если они друг друга в глаза не видели, и он погиб — это как называется?!), опозоренная честь господина, непомерным грузом ложащаяся на совесть ронина (который был в буквальном смысле за морем и вообще не при делах), самоубийство от того, что не в силах описать в пяти строфах всю красоту природы — это ваще чо?! Как говорит Амакава — проникнись духом оригинальной японской культуры — и ржёт, зараза! Причём у него самого эти все «канонические формулировки» трактовки того или иного описанного события буквально «от зубов отскакивают».