Паутина Света. Книга 4

— Наконец-то хоть кто-то стрижется как мужик. — Это были первые слова Сакаэ, обращенные ко мне. Уроков в первый день нет, но наша классная решила выпендриться… или провела тонкий психологический прием, как посмотреть. Пока остальные классы потока познакомились и выслушав мудрые речи сенсеев, разошлись по территории — гулять, глазеть на зазывающих в свои клубы активистов, а то и просто смылись по домам, наш «первый-ди» героически готовил пустое помещение «парты, шкафы и доска» под место своего будущего обучения. Как мне успел протрындеть в пулеметном темпе все тот же Хабу, «потому что раньше классов на потоке было три и это был ничейный кабинет». Ну так! Только слепой не заметил на воротах школы знак Политеха… и огромный объем косметического ремонта и поставок всякой учебной нужности. Да что говорить — даже бассейн углубили и переделали.

Что касается гениальности нашей новой учительницы — Хитрый План «совместная работа на мою пользу объединяет» сработал. Дети волей-неволей вынуждены были общаться, стараясь совместно поскорее разгрести заданный объем общественных работ, что бы пойти развлекаться в первый день учебы… и им для этого пришлось обозначить неформальных лидеров. Надо сказать, преподаватель тоже занималась делами наравне со всеми — пару раз я ловил на себе ее внимательный взгляд. А я что? Я ничего. Ну отправил этих двоих балбесов, не могущих занести рулон бумаги (!!!) в дверь за коробками с какой-то тяжелой фигней в той же манере, что работаю с вассалами из Отряда — ну я же не нарочно! И уж тем более никто не заставлял их беспрекословно слушаться!

— У тебя тоже ничего так… Сакаэ-кун. — Ответил я. Собственно, стрижка «под машинку» у нас была идентичная, правда смотрелась она на собеседнике куда брутальнее — владелец превосходил меня (и большинство одноклассников) комплекцией раза в полтора. И, судя по движениям, он не просто «качался» — пластика выдавала какую-то школу рукопашного боя… или танцев.

— Я — Ватару. — Напомнил о себе «любитель музыки», придвигая свою парту к импровизированному обеденному столу. — Хабу-кун, а нормально, что мы так вот сели к незнакомому человеку?

— Почему это незнакомому? Я же сказал — это Амакава-кун!

— …

— С Саки бесполезно спорить. — Извиняющимся тоном сообщил очевидное буртальный крепыш с таким убитым выражением лица, что сразу становилось понятно: мускулы против Хабу-куна не решали. — Нам тут рассказывали, что в средней школы будут лабораторные и практикумы, которые делаются четверками… ну, типа, вот. Будешь с нами?

— Почему нет? Я согласен. — Ну, к кому-то надо было присоединится, что-то подобное Хироэ говорила.

— Ура, крепкая мужская дружба восторжествовала!

— Первый вопрос, раз уж я теперь в вашей компании. — Я со значением посмотрел на Ватару и Сакаэ, указав глазами на соседа. — Есть хоть какой-то способ сделать его потише?

— Только кляп!

Школа! Можно быть суровым тридцатилетним попаданцем и магом-экзорцистом, но и тогда она найдет на тебя управу! Ками-сама, и это только первый день! Однако, стоило мне все-таки попасть в помещение клуба Физики (надо же записаться, вдруг не все разошлись?), как события дня у меня вылетели из головы: знакомые из старших классов понарассказали обо мне кучу всего, что остальные участники клуба подходить боялись, даже текущий президент-третьеклассник, которому не по себе было больше всех. До импичмента не дошло, но только потому, что японцы очень уважают структуры подчинения. Впрочем, вопроса, «кто здесь главный» явно не стояло — по крайне мере, стоило мне озвучить планы, как немногие клубовцы из других школ и тройка старшеклассников немедленно согласилась их реализовывать без вопросов. Правда, с меня взяли слово, что мы построим на крыше школы (накрайняк на территории!) что-нибудь не менее эпическое, чем параболическая антенна-тарелка на крыше младшей Торью. Согласился, но на всякий случай предупредил, что это будет не зиккурат! А то были прецеденты…

25

— Фуджиру-тян, у тебя талант! — Я восхищенно следил, как под простым карандашом, стеркой, кусочком бумаги, которым девушка «размазывала» карандашную же штриховку получался запрошенное изображение. Правда, лицо у старосты было просто непередаваемым! Ну, она сама спросила «чем я могу вам помочь?» Я и попросил.