Паутина Света. Книга 4

… Кабураги совершил ровно одну ошибку — вместо того, чтобы отправляться по месту пребывания зарегистрированного телефонного номера, ему следовало всё-таки сначала дождаться, пока Джингуджи соизволит ответить, остановившись в гостинице. В день свидания со своим женихом девушка отключила звуковую индикацию и вибру для всех вызовов, кроме «важных», в которых у неё значился всё тот же Юто, родня по старшей семье в двенадцатом клане, включая мать, и знавший её японский номер Алекс Малькольм. Всё! Да, инструкция предписывала куратору быть рядом с несовершеннолетней магессой-экзорцистом, но не буквально же всё время! Однако, Кабураги отправился выполнять пункт инструкции «в лоб» — после памятного «протирания начальственного стола собственной мордой», из-за случая в ДРЦ, он решил не давать возможных лазеек для подобных «атак», несмотря на их негласный договор. А теперь представьте — дом, внутри которого, по данным LBS[36] находится телефон абонента — и никаких признаков засветки аурой, которую Куэс никогда не прятала (да и не особо могла). При этом в окнах горит свет… в общем, в лучшем случае, телефон тут Куэс «забыла». Ага, в девять вечера. Что с ним сделают на работе и в клане, если девчонку действительно убили (а куда бы иначе делась аура?), или, в ненамного лучшем случае, украли, он настолько не хотел даже представлять, что поступил импульсивно… С другой стороны — за звонок «с химэ Джингуджи что-то случилось» голову бы ему так и так оторвали сослуживцы — просто по «совокупности грехов», даже если телефон был всё-таки забыт. А так — магических аур нет (почти в упор, с 25 метров, свёрнутые ауры демонов он бы разглядел), а обывателям и память потереть можно — постфактум «отписаться» было бы проще. Ну а дальше вы знаете…

… в общем, агенту Соцкома всё-таки в кои-то веки повезло: глава Амакава и химэ Джингуджи успели сделать то, что хотели, причём натренировавшийся парень сумел-таки «завести» свою партнершу дважды за достаточно небольшой промежуток времени, несмотря на «первый раз» с её стороны (а всё потому, что кое-кто не стеснялся так отчаянно, как Ринко, которой даже ликёр, коварно подсунутый Хироэ, не очень помог). Дальше, над телом бесчувственного несостоявшегося бойца спец-отряда носящая-полумесяц буквально сходу смогла воссоздать последовательность событий (с небольшой помощью технически подкованного Юто и звонка в дежурную службу центрального офиса Комитета с претензиями вроде «вам что, делать больше нечего, только следить за мной?!» и обещанием засудить нафиг), высказать в пространство всё, что она думает и успокоиться настолько, чтобы опять захотеть спать: день был изрядно суматошным. В общем, первое, что увидел наконец очнувшийся с холодным мокрым компрессом на лбу Кабураги — возмущённо зевающую, совершенно живую подопечную (и с аурой — амулеты поверх халата Джингуджи одевать не стала), беззвучно ржущего подростка и трёх давешних демонов, уверенно демонстрирующих «покерфейс» «мы тут для мебели».

— Только молчи, Кабураги-сан, только молчи, пока я добрая. — Сходу предупредила Куэс, набрала в лёгкие воздуха и тут же «сдулась», зевая. — Короче, сидеть тут, никуда не выходить и не звонить, пока я не высплюсь: утром поговорим… И прекращай уже ржать, Ю-тян!

Интерлюдия 17 Часть 1 Япония, Киото. Специализированная гостиница длительного проживания для (ценных) работников «Водно-Ресурсного Треста» Те же и Хайго Кабураги