Паутина Тхалле

Эх, скоро и мне в полной мере придется взяться за учебу, а не хватать вершки, как сейчас. В прошлом студенческие годы были, пожалуй, лучшими в моей жизни. Мы с подругами не ходили по тусовкам, но вполне весело проводили время, гуляя по паркам, ходя в кино или просто прогуливали занятия в плохую погоду, и оставаясь дома, жевали шоколадки смотря телевизор. Правда я так и не узнала, какой по итогам учебы из меня вышел менеджер, на которого мы и учились, потому, что после получения диплома я все шесть лет работала обычным продавцом в зоомагазине, но это скорее говорит не о моем плохом образовании, а о том, насколько я «целеустремленный карьерист».

Взяв, наконец, такой долгожданный завтрак, я отправилась к столику, который приметила когда еще только входила в столовую.

– Привет, – поздоровалась я, не спеша садиться, поскольку не знала, будут ли мне рады.

Данниель подняла на меня глаза и искренне улыбнулась:

-Привет, присаживайся.

Не успела я заговорить о вчерашнем, и извиниться за то, что вызвала такую неловкую ситуацию, как девушка начала первой:

– Ты прости, что я вчера себя так глупо повела, сама не понимаю, что на меня нашло. Если раньше Ник меня просто не замечал, то теперь наверное думает, что я дурочка.

Честно признаться, я без понятия, что именно подумал тот парнишка, хотя без сомнения он впечатлился. Что ж, пожалуй, стоит успокоить страдалицу и придать ей немного уверенности.

– Не переживай, главное что ты привлекла его внимание, пусть и таким экстравагантным способом! Он лишь увидел, что ты стеснительная и скромная,– с уверенным видом вещала я, размахивая палочками для еды, – а если ему нравятся развязные девицы, то тут уж поверь,– щелкнули угрожающе палочки, – Он тебе не нужен.

Конечно в свое время я и сама выплакала море крокодильих слез из-за несчастной любви, сначала одной, потом другой, третьей, и все это было на тот момент безумно важным для меня, как важно сейчас и для этой милой девушки.

– В любом случае рано вешать нос, – закончила я, наконец, запуская настрадавшиеся палки в почем зря стынущую кашу.

– Ты права, спасибо, – приободрилась Данниель и решила перевести тему, спросив,– а на каком ты факультете?

-Прикладные плетения,– припомнила я слова Монка и мимоходом отметила, что все еще не знаю чем же мне предстоит заниматься по профилю, хотя какая по сути разница, если у мистера Лида на меня свои планы.

-Здорово, а я выбрала для себя направление целительства, жаль, что мы не в одной группе.

Если вдаваться в детали, то я вообще не выбирала на кого именно мне сейчас учиться, но конечно не стала сообщать об этом собеседнице. А вот то, что мы в разных группах и правда жаль, придется заводить новые знакомства. Вот же кхаш, как я этого терпеть не могу, все эти неловкости «мне тоже очень приятно», «а меня зовут, а тебя зовут» и прочие интровертские страсти, но озвучить мои мысли пришлось чуть иначе:

– Ох, Дани… можно я тебя буду звать Дани?– дожидаюсь утвердительного ответа,– мне тоже очень жаль, я надеялась, что мы вместе будем учиться.

Мы еще немного поболтали о всякой ерунде, и вдруг спохватившись, что уже опаздывает, Данниель быстренько собрала посуду, и попрощавшись ушла.

Странно, за время моего нахождения здесь я ни разу не слышала звонка оповещающего о начале или конце занятий, но студенты прекрасно ориентируются и без него. И тем чуднее, что почему-то утренний будильник исправно трезвонит так, что стены трясутся. Надо будет уточнить у Эйга в чем тут «соль».

Одна я рассиживаться не стала, да и Орри уже давно вышел из столовой, так, что быстро покончив с остатками завтрака, поднялась к себе.

В комнате меня ждал Сашка, и тычущий карандашом ему в паутину, Эйг.

– Эй, не обижай моего питомца!

На самом деле я волновалась не столько за паука, который по большому счету не пострадал, разве что морально, а за то, что узрев небезопасность своего обиталища, членистоногое может его сменить на более подходящее по его мнению. Меня устраивало, что мой жутковатый сосед по комнате все время на виду и смена его дислокации приведет к моему скоротечному неврозу.

Возмутитель спокойствия послушно оставил паучишку и переключился на меня с лаконичным обвинением:

– Долго ты.

Справедливости ради, стоило признать, что я и впрямь задержалась, вербуя девушку себе в друзья. – Налаживание связей – важный и неминуемый процесс,– развела я руками.

– Согласен, особенно если принять во внимание тот факт, что тебе скоро придется попасть в террариум с гадюками,-спокойно ответил мужчина и бросил уже ненужный карандаш в ящик стола.

Меня не обошел стороной тот факт, что карандаш был мой, как и стол и стоило бы возмутиться, чего это белобрысый рыщет по моим вещам, но все это отошло сейчас на второй план. Что-то мне подсказывало – даже если мистер Эйг выразился фигурально, мне все равно придется не сладко и быть может до такой степени, что лучше бы гадюки были настоящими. Тут же вспомнились слова об отвратных характерах Пауков и сословных различиях учащихся, но Орри говорил, что в университете запрещены распри на этой почве, тогда дело в преподавателях?