Паутина. Том 3. Призраки замка

Занимаясь с малышкой, Юлька на миг забыла о том, что ее так тревожило, о своих планах. Но, когда она с Танюшей стучалась во флигель садовника, Юлька вновь начала нервничать. Однако, на их стук никто не вышел и дверь флигеля была заперта. Наверное, садовник ушел куда-то по своим делам. И то, что Юлькины планы в самом начале столкнулись с незначительным, на взгляд препятствием, отозвалось в ее душе тревогой и нехорошим предчувствием.

«Нет», – решила она. – «Он, то есть садовник, никуда не ушел, он просто не открыл дверь, так как еще вчера сказал, чтобы Юлька не бегала проведывать Тони. Но что в этом плохого?» – никак не могла уяснить Юлька. – «Как я могу не беспокоиться, если сама отдала его, для его же спасения».

Но никто не открыл, на ее требования открыть, так Юлька в гневе стучала, чуть ли ни ногой в дверь. Мертвый мог проснуться, но только не садовник. Разочарованная, Юлька зашла в дом. Было еще раннее утро, и к завтраку оставаться в холле было рано. И девушка решила, что вероятно это самый удобный случай посетить кабинет Марка. Недолго раздумывая, она прошла в банкетный зал и, не задерживаясь в нем, тихо постучала в кабинет. Никто не ответил, но это ее не смутило, а даже обрадовало. Она толкнула дверь, дверь была не заперта. В кабинете было темно. Юлька стала искать включатель.

«Вот дура, пришла без фонаря и даже без спичек», – ругала она себя.

А Танюша сразу стала капризничать в темной комнате. Но вскоре выключатель нашелся и в кабинете вспыхнул свет. Юлька огляделась. Еще в первый приход сюда, она обратила внимание на множество книг на полках. Опустив Танюшу на пол, Юлька стала рассматривать корешки книг. А сама с беспокойством думала, что не совсем хорошо делает, хозяйничая в кабинете. И вдруг вспомнила слова садовника: «Никому не говори, что ты была в кабинете».

«Откуда он узнал? А может здесь стоят видеокамеры и за мной уже наблюдают?»

И от этой мысли поползли по спине мурашки, и захотелось выскочить из кабинета. Но, пересилив себя, Юлька продолжала спокойно перебирать книги на полке, стараясь незаметно отыскать камеру. И когда она подошла к очередной полке, то вдруг заметила какую-то маленькую штучку, как детский бинокль, но только одноглазый, он был вмонтирован между стеллажами книг. Юлька, стараясь не волноваться, поставила лестницу, и потянулась за книгами, и будто не удержав их, покачнулась и книгами сбила камеру в сторону, а потом и вовсе оторвала ее от стеллажа и бросила на пол. Потом слезла с лестницы, и уже не обращая больше внимания на книги, подбежала к столу и стала лихорадочно искать план подземелья. Она помнила, в какой папке он лежал. Но на столе ни папки, ни плана не было. И тогда она села за стол и стала проверять ящик за ящиком. Облегченно вздохнув, она вытащила знакомую папку, открыла ее, план был на месте. Схватив первый попавший чистый листок бумаги, Юлька стала перерисовывать план, не задумываясь, где какая комната. Это было нетрудно и недолго, вскоре она уже с Танюшей на руках поспешно покидала кабинет. Но предварительно оставила для Марка записку.

«Я была в кабинете, ждала тебя, хотела поговорить, и еще хотела, чтобы ты посмотрел на свою дочь. Ты совсем не заходишь ее проведать, не интересуешься ее здоровьем и тем, как она растет. А ребенку необходимо общение с отцом. Но тебя невозможно дождаться, извини за беспорядок, это твоя дочь забавлялась, разбрасывая твои вещи. Еще раз извини. Юлька. P.S. Я нечаянно разбила какую-то штучку, наверное, ночной светильник. Свалилась с твоей лестницы. У тебя столько книг, даже берет зависть, что ты все это прочел. Я не посмела взять книгу, но очень хотелось. Возможно, ты был бы не против, даже невозможно, а наверняка, разрешил бы, но я не взяла».

Возле рояля Юлька остановилась, а потом, махнув рукой, села на вертящийся стул, открыла крышку.

– Это доченька, твоя игрушка. Больше на нем играть некому. Да, за все время, что мы здесь, я не слышала, чтобы в доме раздавались его голоса. Поиграй, девочка моя, правильно, умница!

Хвалила Танюшу Юлька, а по дому разлетались странные сочетания мелодии старинного рояля. Наверно с его рождения, никто не играл на нем с такой страстью и с таким поразительным невежеством. Юлька помогала своей маленькой дочурке и страдания старого рояля, его стоны и вопли разбудили тишину дома. И вскоре в банкетный зал сбежались все обитатели дома. Слуги стояли удивленные и испуганные, а доктор Яков с женой и детьми с улыбкой поглаживал свою бороду. А когда Мария Игнатьевна хотела подойти к Юльке и прекратить безобразие, остановил ее с улыбкой:

– Не мешай, девочка так успокаивает свои нервы.

– За счет моих? – в сердцах проговорила хозяйка дома.

– Тебе тоже стоит послушать эту музыку, в ней что-то есть. Закрой глаза и отдайся этому дикому ветру, дикой пляске дикой музыке.