Паутина удачи

«На юге, – подумала Леопольда, – теперь уже лето». Море синее, и небо синее. Правительница Дивана, день ото дня все более становящаяся похожей не на тень удачи, а на ее вполне реальный, но отнюдь не мрачный призрак, не нуждающийся в сиделках и помощи, тоже часто вспоминает море. Хочет туда съездить, пообщаться с Береникой, посмотреть вдаль. Почувствовать себя наконец-то свободной… Сколько глупостей люди наплели про рельсы, высасывающие удачу их провинций и скапливающие ее во дворце. Но исходно пути строились для иного. Для обеспечения в любой точке страны доступа к каналу удачи, соединенному со столицей. Иначе полупризрачная правительница не смогла бы совершить ни единого перемещения по Ликре. А как управлять, будучи привязанной к дворцу? Только по подсказке своих тюремщиков. Тех, кто год за годом выкачивал свет удачи, норовя обратить его в личную выгоду. Кто вынуждал пользоваться каналами удачи для подпитки сил и отравлял их, уничтожая детей – птенцов удачи…

Потапыч уже уехал, как и сопровождающие его Фредерика, Лена и Карл. А бабушка Леопольда все сидела с внучкой, улыбалась и напевала песенку. Очень приятно вернуться домой после стольких лет трудных странствий. Екатерина Федоровна принесла чай и варенье. Села рядом, строго взглянула на Леопольду:

– Когда ты ей все скажешь?

– Кому? – не пожелала та понять вопроса.

– Беренике. Она собирается искать маму, но это же бессмысленно, Любочка мне все пояснила. Дворцовые сиделки не ухаживают за призраком Диваны, они носят ее личину на себе, ведь так? Поэтому наша правительница и не является призраком в полном смысле слова. Поэтому же и характер ее меняется, каждый раз сплетаясь с новым, дополняющим ее, впитываемым от сиделки.

– Так, – согласилась Леопольда. – И что? Люба отдала этому делу десять лет жизни, обрела утешение, смогла преодолеть боль утраты семьи. Теперь у нее есть новая семья… Роберта соединена с Диваной уже четыре года. Еще немного, может год или даже меньше, – и она получит свободу, тогда и встретится с дочерью. Наша правительница больше не нуждается в телесном воплощении и помощи. Она вполне довольна новой ролью, Фредди-старший ее убедил, что призраком быть неплохо и нестрашно. Он станет проверять на пригодность ректоров. Она – министров… Милая пара. Ликра рискует сохраниться такой же дикой и странной, какова она ныне, на долгие годы, а то и на века. Мне это по душе.

Екатерина Федоровна нехотя кивнула, признавая, что в сказанном есть правота, непригодная для нее и неприятная. Потому что без мамы Береника отказывается выходить за Сёмочку. Разве это правильно?

Леопольда виновато вздохнула. Не все можно ускорить и исправить. В колодце дворцового дворика навсегда – она сама маг и позаботилась об этом – останутся лишенные давно высохшей и распавшейся плоти, но запечатленные памятью мира облики Александры, последней императрицы Ликры, и того стража, который дал ей новое имя. Так хотелось верить, что чудом концентрированной удачи свершится еще одна сказка. Про царевну, спавшую почти сто лет и пробудившуюся, чтобы жить снова, в более счастливом времени, которого она достойна. Не сбылось… Леся так долго не находила в себе сил стать взрослой птицей, проявить характер и не следовать чужими, протоптанными тропками, что взлетела лишь малая часть ее души. И, по иронии судьбы, смогла сделать куда больше, чем сама эта наделенная властью императрицы женщина – при полноценной жизни. Хотя ей и мешали сильнее прежнего. Но ведь и помогали от души.

Эпилог

Случайность сродни сорняку. Сколько усилий ни прикладывай к удалению его семян и корней с самой идеально спланированной грядки намерений, все равно прорастет и задушит бережно взращиваемый план… Именно потому не стоит охотиться на птицу удачи, которая умеет воспользоваться каждым таким сорняком, уничтожая саму идею охоты на нее.

Береника, птица удачи

Семен довольно вздохнул, выровнял стопку листков и благоговейно извлек из бархатного мешочка перо Карла Фридриха.

На юге творить – благодать. Окно домика выходит прямо на море. Занавески лениво колышутся, солнышко уже убежало с веранды вниз, и прохладная тень постепенно накрывает цветник возле крыльца. Стол велик и светел, в комнате пахнет сосновым лесом, истомленным послеполуденной жарой. Береника наверняка еще плещется далеко внизу, под скалой, на каменистом пустом пляже. Вот и хорошо. Опять же нет жестоко режущего тексты редактора, нет плана, не стучит за стеной печатная машина типографии, требуя поспешить и дать материал к сроку.