Паутина вероятности

Сознание царапнул импульс пси-контакта. Слабый, осторожный. Меня заметило какое-то существо, находящееся в радиусе ста метров. Подобравшись, я продолжал идти прежней дорогой. Может быть, существо не решится напасть и мы разойдемся краями, не выяснив, кто из нас сильнее и быстрее. Так прошло около двух часов, в течение которых существо не удалялось, но и не приближалось, кружа где-то на юге пустошей, стараясь держаться позади меня. Пока было светло, это сопровождение мне не мешало, но слишком многое говорило за то, что существо решится на активные действия именно в сумерках или ночью. Осмотрев горизонт в оптику, я приметил развалины какого-то здания, нечто вроде трансформаторной будки, заросшей колючим кустарником и стоящей в окружении четырех дюжих тополей, которые растеряли свою некогда роскошную шевелюру и теперь выглядели несколько зловеще. Крыши у будки давно уже не было, однако стены все еще держались. Что-то заставило меня изменить направление, оставить будку слева и отклониться северо-восточнее, заночевав у подножья группы плоских холмов. Существо потеряло меня и, воспользовавшись ситуацией, я решил организовать засаду, не дожидаясь ночного нападения. Разбив лагерь, я достал коврик и маскировочную накидку, которую использовал как одеяло, и сделал из собранной по пути травы и запасного мешка нечто похожее на спящего человека. Рюкзак и остальные вещи расположил у замаскированного костерка, который, благодаря довольно увесистому полену, должен был тлеть всю ночь. Сделал крюк, выбрал холмик в двухстах метрах от стоянки-ловушки и залег на пригорке, прислушиваясь к звукам, издаваемым Зоной. К мешку я привязал тонкую капроновую нить, которую ношу всегда с собой ради подобного случая. Теперь даже искушенный наблюдатель увидит шевелящегося во сне человека, а не просто мешок с травой, неподвижно лежащий у костра. Пока вроде все выглядело нормально: ветер шуршал в стеблях сухой травы, местное зверье поедало друг друга то тут, то там. Мой преследователь молчал и никак не проявлял себя.

В ситуациях вроде этой главное – не потерять концентрацию и не прозевать противника. Вполне вероятно, что он тоже лежит в засаде или щупает местность оптикой, чтобы засечь меня. Вариант с ранним обнаружением моих приготовлений я почти сразу же исключил: если бы подобное произошло, противник или начал бы атаку немедленно, поскольку в скрытности больше не было бы нужды, или проследил мою лежку и уже с полчаса как напал бы. На этот случай я расставил «сигналки» вокруг своего временного НП, чтобы противник не мог подобраться ближе и атаковать с короткой дистанции.

От дремы я старался отвлечься регулярным подергиванием нити, надежно прижатой к почве алюминиевыми скобками и практически не заметной в пожухлой траве. Время от времени я проверял оптикой все подходы к лагерю, но пока все было безрезультатно. Если за мной послали соглядатая, то ведь их учат несколько раз менять позицию и подбираться к объекту наблюдения на расстояние устойчивого визуального контакта. Однако в моем варианте контакт был скорее ментальный. Я старался раствориться, слившись с природой до полного обезличивания. Маскировка была плотная, насколько это позволяли условия и мало знакомая местность. Холод стал сильнее, но ветер потихоньку сменил направление и стал как будто тише, его завывания напомнили мне заунывную песню без слов, которую часто напевал дед Александр, точнее мой прадед, просто он всегда говорил, чтобы я называл его дедом. Прошедший несколько войн, имевший один царский солдатский «Георгий» и пару советских орденов, среди которых он надевал на 9-е мая только орден Славы третьей степени, да две «Красные звезды», дед больше всего любил шить унты, а летом тачал «ичиги»[15] и продавал желающим. Его обувка весьма ценилась. Оба моих деда жили в соседних, через забор, избах, только дом деда Александра был украшен причудливым флюгером в виде розы ветров. Эту вещь мой предок приволок из австрийского плена, когда хозяин просто распустил всех пленников, проданных ему австрийским фельдфебелем из охраны лагеря для военнопленных в качестве рабсилы. Дед дождался темноты и прихватил флюгер, выкованный на заказ и стоящий немалых денег, да пару колец колбасы.

Был дед малоразговорчив, но вечерами его удавалось развести на пару военных или охотничьих историй, одна другой интереснее.