Паутина жизни. Последняя любовь Нельсона

Мисс Келли сидела около большой стеклянной двери, через которую виднелась зелень парка. Она сидела лицом к солнцу. Ее пальцы устало скользили по струнам арфы, извлекая тихие, мягкие аккорды. Казалось, что где-то вдали рыдает ветер.

Эмма остановилась около двери, не осмеливаясь двинуться с места. Торжественная тишина и роскошь убранства комнат пленяли и завораживали все ее чувства.

Стены комнаты были отделаны белой, украшенной золотом резьбой, панелями с большими плато из голубого шелка, на которых были изображены сверкавшие блеском красок сцены. В темных дубравах козлоногие мужчины преследовали нежных девушек, протягивая волосатые руки к их розовым телам; серебристо-белый лебедь обвивал крыльями пухлые бедра женщины, нежным жестом прижимавшей голову птицы к своей груди. На усеянной цветами лужайке смеющиеся служанки подсаживали свою госпожу на спину быка; большие, прекрасные человеческие глаза животного сверкали пламенной страстью. На шелковых подушках мечтательно возлежала голая женщина, на колени которой из светящейся тучки ниспадал золотой дождь…

Никогда не видывала Эмма подобных картин; они возбуждали в ней почти ужас, и она отвернулась от них, горя от стыда. Ей казалось, что она видит себя в обнаженных телах всех этих женщин.

Эмма смущенно приподняла ящичек, который держала в руках.

— Я принесла смарагды от мистера Кена! — сказала она дрожащим голосом. — Миссис Кен просит миледи…

Мисс Келли движением руки приказала ей замолчать, после чего, медленно встав и перейдя в дальний угол комнаты, опустилась на подушки кушетки. На ней было богатое турецкое одеяние, в волосах сверкали золотые цехины, из-за красного корсажа виднелась открытая белая грудь, а изящные восточные туфли обнажали розовую кожу пластичной голой ноги.

Вдруг она протянула руки к Эмме и сказала странно глухим голосом:

— Подойди сюда! Принеси ящичек!

Она внимательно следила, как Эмма шла через всю комнату. Затем она указала ей на подушку у своих ног:

— Опустись здесь на колени! Посмотри на меня!

Эмма, как во сне, безмолвно повиновалась. Она посмотрела на мисс Келли, и ей показалось, будто в черных глазах мисс Келли сверкают молнии.

— Как ты попала в Лондон? Говори все! Не скрывай ничего!

Эмма повиновалась. Мисс Келли молча слушала и, только когда Эмма упомянула о Томе Кидде, бросила ей короткий, отрывистый вопрос:

— Том Кидд? Ты любишь его?

Эмма покачала головой:

— Я не люблю его!

Она продолжала рассказывать тихим голосом. Она не хотела упоминать об Овертоне — какое-то непонятное чувство подсказывало ей скрыть от этой женщины свои ночные грезы. Но когда она дошла до вечера в театре Друри-Лейн, имя Овертона непроизвольно сорвалось с ее уст. Она испугалась, и жгучий румянец залил ее лицо.

Мисс Келли тяжело опустила руку на ее плечо:

— Почему ты покраснела? Почему ты не смотришь на меня? Кто этот Овертон? Ты его любишь? Да отвечай же!.. Ты боишься? Того, другого, этого Тома, ты презираешь, но Овертона любишь, хотела бы принадлежать ему! Это так? Да или нет?

Эмма, дрожа, опустила голову на грудь.

— Я не знаю… — пробормотала она. — Я не знаю, что такое любовь!

Мисс Келли возбужденно встала.

— Ты видела его еще раз? — резко спросила она. — Он приходил к мистеру Кену?

— Никогда! Я больше не видела его.

— Хорошо! Я разузнаю, кто этот человек. Встань!

Эмма поднялась с колен, а мисс Келли взяла со стола серебряный колокольчик и позвонила. Сейчас же в комнату вошла миссис Крук.

— Два поручения, милая моя… должны быть сейчас же исполнены. Пусть Хокс сейчас же наведет справки о некоем Чарльзе Овертоне. Я хочу знать подробно все, что касается этого человека. Мое имя не должно быть упомянуто при этом.

— Слушаюсь, миледи!

Мисс Келли показала на связку банкнот:

— Эти тридцать тысяч фунтов отнесите мистеру Кену. Скажите ему, что я оставляю смарагды у себя. И мисс Лайон я тоже оставляю. Поняли? Мисс Лайон тоже!

— Мисс Лайон тоже, миледи!

Эмма смущенно вскрикнула:

— Миледи!..

— Тише! Чего вы ждете, Крук? Вам что-нибудь нужно?

— Осмелюсь напомнить, что миледи ожидает посетителя. Если я отправлюсь к мистеру Кену, некому будет провести посетителя к миледи!

Мисс Келли кивнула:

— В таком случае пошлите Дженнингса к мистеру Кену. Если посетитель придет, то попросите его подождать и дайте мне знать.

Миссис Крук вышла из комнаты. Смущенная всем происходящим Эмма подошла к мисс Келли.

— О, миледи, вы хотите, чтобы я осталась здесь? Но как я могу! Миссис Кен приняла меня и была всегда так добра ко мне. Я так обязана ей…

Мисс Келли рассмеялась:

— Ты еще юна, детка, и смотришь очень оптимистично.