Павана

"Между Боурн-Маутом и Сваниджем лежит участок невозделанных пустошей. Ограничен: с юга — Ла-Маншем, с востока — пулской гаванью, с севера — излучинами Фрома, с запада — Лак-фордскими озерами. Парбекский «остров» пересечен грядой высоких холмов. К морю ведет лишь один удобный перевал — через ущелье, но в прошлом проход запирала внушительная крепость. На эту почти неприступную твердыню мало кто отваживался нападать, и ни разу она не была побеждена силой оружия. Крепость была воистину воротами с моря ко всему юго-западному краю и звалась Корф-Гейт.

Замок, имя которого носит деревня у подножия горы, или, скорее, остов прежде грозного сооружения, возносится над естественной кручей. В наше время склоны горы заросли кустарником и деревьями, которые совершенно прячут из виду ручей, когда-то заполнявший водой ров, полукругом охватывающий замок. Он бежит меж высоких берегов, поросших мхами, которые длинными языками спускаются в воду.

В первый из трех замковых дворов можно попасть по широкому каменному мосту, который на изрядной высоте переброшен через глубокий ров. Вход под своды барбикана перекрывала одна опускная решетка — и сейчас на глубине локтя в стене можно видеть ро лики, по которым она скользила вниз из толщи каменной башни. Внутри, за покрытым травой склоном, располагается строение, которое безосновательно называли воротами Мученика. Утверждали, будто в этом месте Элфрида некогда заколола принца Эдварда, дабы возвести на трон своего сына Этелреда; на самом же деле при Элфриде ни замка, ни ворот еще не существовало. Ворота Мученика, судя по всему, были взорваны саперами папских войск — одна большая башня рухнула в нескольких футах от дороги и сползла ниже по склону, а сам фундамент не пострадал.

Выше внутренних ворот громоздятся руины Большого Дворца, достигающие кое-где высоты в сто футов и более, поражающие массивностью стен и мощью кладки. Осталось лишь две стены и часть третьей. Высокий тонкий шпиль, несколько разрушенный дождями, все еще тянется к небу. Все остальное рухнуло и лежит бесформенными кучами камней. Извилистые тропки вьются от развалин того, что прежде было дворцовой часовней, к остаткам громадной кухни, где в прежние времена для многочисленных друзей лорда парбекского зажаривали целиком быка. Взойдя на самую высокую точку, посетитель увидит остатки донжона с кое-где сохранившимися бойницами, галереями и лестницами, но в течение многих лет они доступны только птицам — человеку туда уже не взобраться…"