Павел I

Итак, Рибас как «оскорблённый аферист» являлся готовым кандидатом в заговорщики, и он им стал. Потом передавали, что именно он первым выступил за убийство Императора и брался даже якобы осуществить это злодеяние или с помощью яда, или кинжала. [124]Однако хитрость и жадность Рибаса всё время внушали опасения другим сообщникам; они боялись, что он их «продаст» в последний момент. Но до этого дело не дошло; Рибас умер в декабре 1800 года…

Место регулярных собраний заговорщиков — салон Ольги Жеребцовой-Зубовой на Английской набережной, где и вызрел «второй заговор». Круг приобщенных оказался куда шире, чем в первом случае. Теперь вчисло «посвященных», помимо вышеупомянутых трёх лиц, входили; братья Жеребцовой Валериан (1771–1804), Николай (1763–1805), Платон (1767–1822) Зубовы, командир Лейб-гвардии Кавалергардского полка ФЛ. Уваров (1773–1824), генерал Л. А. Беннигсен, действительный тайный советник А. З. Хитрово (1776–1854), «светлейший князь» П. М. Волконский (1776–1852), генерал-от-инфантерии князь П. П. Долгорукий (1744–1815), командир Лейб-гвардии Семёновского полка ЛЛ. Депрерардович (1766–1844), генерал-лейтенант и командир Преображенского полка ПЛ. Талызин (1767–1801), бывший секретарь Екатерины II и креатура АА. Безбородко сенатор Д. П. Трощинский (1754–1829). Приглашались и некоторые другие лица, но они, если и были посвящены в тайные намерения, то заметной роли в подготовке заговора не играли.

Все указанные деятели были осыпаны милостями Императора Павла, получали чины, должности, ордена. Даже братья Зубовы были полностью прощены. Платон Зубов назначен был начальником Первого кадетского корпуса, а Валериан и Николай получили места в Сенате. Им всем было дозволено появляться при Дворе. Но эти «сиятельные» и «благородные» были неспособны на истинное благородство и, образно говоря, готовы были не только кусать руку кормящую, но уничтожить и самого кормильца…

Над всеми этими сборищами у Зубовых маячила фигура английского посла Чарльза Уитворта. Нет, сам он не принимал участия в интимных посиделках, но знал о намерениях и поощрял их. Некоторые из конспираторов бывали и в английском посольстве, но там явных предосудительных разговоров не велось, опасно было. Кто-то сторонний мог услышать, донести. Так, обмолвка, намёк, колкость по адресу Государя и того было достаточно, чтобы понять, кто — свой, а кто — чужой. Когда в конце мая 1800 года английская миссия вынуждена была покинуть Петербург — вместе с послом выдворялись и все сотрудники посольства, то над заговорщиками витала уже тень «сэра Чарльза».

Он, покинув Россию, не спешил перебраться на берега туманного Альбиона, а обосновался в Пруссии, поближе к арене событий. Контактов со своими агентами и английскими симпатизантами не прекратил. Неутомимая Жеребцова разными способами посылала к своему возлюбленному нарочных, и бывший посол передавал свои наставления и благословения. Насколько можно судить, все собрания заговорщиков происходили при непременном рефрене: Англия нас поддержит. Тут невольно вспоминается совсем другое время и фраза афериста Остапа Бендера из сатирического романа «Двенадцать стульев»: «заграница нам поможет». В случае же с Императором Павлом помогала же ведь…

Сохранился рассказ генерала Н. С. Свечина (1758–1850), исполнявшего обязанности военного губернатора Санкт-Петербурга с 12 августа по 21 октября 1800 года. Так вот, вскоре после его назначения на должность к нему прибыл граф Никита Петрович Панин для «секретной беседы». Панин начал прямо, без затей. Он сообщил генералу, что существует заговор против Императора, во главе которого «стоюя». Далее последовал патетический пассаж; «Помня о славном положении России в момент смерти Императрицы и, видя её сегодня униженной, отделившейся от Европы, не имеющей союзников, группа наиболее уважаемых людей нации, поддерживаемая Англией, поставила себе целью свергнуть жестокое и позорное правительство и возвести на Престол наследника, Великого князя Александра, который пробуждает все возможные надежды, гарантированные его возрастом и чувствами».

Потом ещё были другие выспренные слова и фразы, но главное уже прозвучало. «Лучшие люда нации» с помощью иностранного государства намереваются совершить государственный переворот. Предполагалось, что это случится в Михайловском замке, куда должна проникнуть группа заговорщиков, чтобы потребовать от Императора «отречения в пользу сына». Тут наблюдается какое-то временное несоответствие. Заговорщики осенью 1800 года планировали свергнуть Самодержца и намечали провести эту акцию в Михайловском замке, хотя Император там ещё не жил. Но это несущественная «мелочь», которую можно объяснить аберрацией памяти. Куда более значимо совсем другое.