Павильон Зеленого Солнца

Патриция, не оборачиваясь, кивнула. Не хотела, чтобы он видел ее дрожащие губы и мокрые глаза. Отойдя шагов на двадцать, оглянулась. Монах стоял у ограды, глядя ей вслед. Патриция прощально взмахнула рукой. Только тогда он, согнувшись, вошел в калитку и закрыл ее за собой.

Патриция торопливо бежала вниз по песчаной дорожке, мимо чайных плантаций, составлявших гордость монастыря. Ровные ряды кустов спускались вниз тремя террасами. Каждый куст окружала низенькая оградка из разноцветных камней, на которой иероглифами было написано название сорта. Здесь было триста шестьдесят сортов — самых знаменитых, самых прославленных, известных еще со времени госпожи Ота.

Патрицию так и тянуло ринуться напрямик по крутому склону. Выискивая взглядом, где бы сократить путь, она вдруг заметила светлое пятно, мелькнувшее в зелени сосен. Патриция остановилась и присмотрелась. Пятно появилось, и снова пропало, и снова появилось. Вскоре уже не оставалось сомнений, что она видит бежевый свитер.

Навстречу ей по дорожке широким шагом поднимался Эндо.

У Патриции от облегчения сразу ослабели ноги. «Какое счастье, он невредим!» Она села прямо на дорожку, обхватила руками колени и стала ждать. Вскоре услышала легчайшее поскрипывание песка под ногами. Спустя мгновение перед ней, сияя белозубой улыбкой, предстал Эндо. При виде того, как он стоит и беспечно улыбается, Патриция разгневалась. Она всю ночь не находила себе места от тревоги! А Эндо преспокойно разгуливал по горам. Знал, как она волнуется, но вернуться поскорее и не подумал.

— К чему было спешить, не понимаю, — ядовито промолвила она. — Могли бы исследовать гору до заката.

Эндо негромко засмеялся.

— Судя по тону, вы глубоко сожалеете о том, что я не свернул себе шею.

Патриция нехотя согласилась, что в его высказывании кроется доля истины. Обидно было сознавать, что она нервничала понапрасну. Шею, конечно, сворачивать незачем, но мог бы из уважения к ее чувствам сломать руку или вывихнуть ногу.

— Увы, — покаялся Эндо, — я всего-то ушиб локоть.

— Сильно?

Эндо закатал грязный рукав. Патриция внимательно обозрела кровоподтек и одобрительно заметила, что еще чуть-чуть — и был бы перелом. Эндо неожиданно протянул руку и коснулся кончиками пальцев ее волос.

— Послушайте, я торопился изо всех сил, но не сумел вернуться раньше. Следовало выяснить…

Патриция, решив принять это за черновой вариант извинений, милостиво кивнула.

— Выяснили?

Эндо сунул руку в карман и достал маленькую фарфоровую лисицу.

— Все мои трофеи. Людей не застал. Когда поднялся на гору, костер уже был погашен. Решил поискать, не осталось ли следов. Несколько часов ползал с фонариком по кустам. Обнаружил вот это. — Он подкинул лисицу на ладони.

— Где вы ее нашли?

— На ступенях Павильона. Надо будет отнести обратно, а то как бы лисицы не разгневались.

Патриция осторожно взяла фарфоровую лисичку. Повертела в руках и возвратила Эндо. Спросила:

— А следы?..

— Земля влажная, сохранилось множество отпечатков старинной тайанской обуви. Ваши загадочные гости опять навестили усадьбу.

— Иногда мне кажется, — Патриция опустила глаза, — что они живут на Лисьей горе. И что днем у них вырастают пушистые рыжие хвосты… Следов от костра не нашли?

Эндо понимающе кивнул.

— Нашел. Хотя и не сразу. Они тщательно забросали кострище листвой.

— Зачем?

— Костры, разожженные оборотнями, следов не оставляют. Ваши знакомые хотели, чтобы их принимали за оборотней. Чтобы и в деревне, и в монастыре шепотом повторяли: прекрасная госпожа Ота и поэт Сю-Тей снова посетили наш мир.

Патриция ничего не ответила, и они с Эндо медленно побрели по песчаной дорожке вниз. После паузы Патриция спросила:

— Но где Хат-хен с Ин-Пэем скрываются днем? Вряд ли в окрестностях Павильона.

— Следы уводили вниз по северному склону горы и дальше по ложбине — на север. Там в семи километрах есть железнодорожная станция. К сожалению, я не мог проследить весь их путь. Боялся — поднимете на ноги и монастырь и деревню.

Патриция смущенно кашлянула.

— Кстати, — добавил Эндо, — у больших валунов отпечатки старинной обуви сменились отпечатками обыкновенных спортивных туфель.

— Какая проза!

Они снова помолчали. Патриция готовилась к торжественному моменту. Выбирала наиболее эффектную фразу. Сейчас она объявит Эндо, что разгадала тайну чайника. Сообщит о сокровищах. Ее немного удивляло то, что сам он до сих пор не задал ни одного вопроса.

— Патриция, — негромко сказал Эндо. — На Лисьей горе я заметил и другие следы.

Патриция остановилась и медленно повернулась к Эндо. Он пояснил:

— Следы обычных ботинок. Сразу подумал о мужчине, от которого вы с Элен прятались. Не знаю, тот ли это человек или другой, но нынче ночью он сидел у костра с Хат-хен и ее приятелем. С ними же ушел на станцию. Наверное, из одной компании…

— Нет, — перебила Патриция. — Это убийца.

Эндо поднял голову. Ничего не сказал. Достаточно было взгляда, чтобы Патриция, волнуясь, выпалила:

— Он разыскивает сокровища. Я прочитала… Вот… — Она вытащила из кармана скомканный листок бумаги.