Павленков

2) Если количество листов переписки, помещенной в журнале, окажется более одиннадцати, то за все дальнейшие листы гонорар уплачивается мною, Поповою, семейству Герцена по пятидесяти рублей за лист по мере печатания означенной переписки.

3) Из уплаченных тысячи ста рублей, в том случае, если журнал поместит менее одиннадцати листов…» На этом месте текст в сохранившемся экземпляре документа обрывается.

Отдельная записка Павленкова касается уже сугубо технических и организационных вопросов: «Цена, я полагаю, средняя по 100 р. с листа. В “Русской мысли” Герцен получал больше… Могу отдать переписку только Вам или Стасюлевичу. На днях у Вас будет вместе с пакетами писем Герцена Н. А. Розенталь».

Из письма Павленкова С. Н. Кривенко видно, что издатель не прекращал поддерживать связей с сыном А. И. Герцена и в последующие годы. «Только что прочитанное мною объявление о выходе январской книжки “Нового слова”, — пишет Флорентий Федорович из Ниццы 25 февраля 1896 года, — напомнило мне о моей забывчивости. Дело в том, что я должен был еще месяца два тому назад уведомить Вас о желании А. А. Герцена иметь те №№ “Нового слова”, в которых будет помещена переписка его отца. Я ответил ему тогда же, что, конечно, Попова без малейших затруднений исполнит эту скромную его просьбу. Надеюсь, что и Вы одного со мной мнения на этот вопрос. Будьте же добры, устройте так, чтобы соответствующие №№ Вашего журнала посылались по мере их выхода в Лозанну. Вот новый адрес А. А. Герцена: Suisse. Lausanue. Ronte de Chailly, Villa Mon-tallegee Professor A. Herzen».

Несмотря на нерешенность вопроса в цензуре, Павленков ведет целенаправленную работу по подготовке собрания сочинений А. И. Герцена к изданию. Письмо Н. К. Михайловского от 8 декабря 1898 года подтверждает это. «Многоуважаемый Флорентий Федорович, — пишет Михайловский. — Я все собирался к Вам, да все не мог выбрать времени, да и не знаю, принимаете ли Вы. Мне кажется, что каков бы ни был слог Герцена в разные периоды его жизни, он, во всяком случае, должен быть сохранен, равно как и попадающиеся местами французские и другие выражения. Выправлению подлежат, я думаю, только те (немногие) нескладности, которые явно зависят от корректуры».

Как же отнеслась цензура к предполагаемому выпуску герценовских произведений? Все усилия издателя упирались в Феоктистова, который не выносил даже имени Павленкова, а о его издательстве выражался не иначе, как «павленковская кухня». Феоктистов, естественно, не только не способствовал осуществлению этого намерения, но, наоборот, всячески препятствовал его реализации. А затем ситуация тоже не облегчилась. Феоктистова в 1896 году сменил М. П. Соловьев, ставленник К. П. Победоносцева. Даже заикаться тогда об издании Герцена было нельзя. Лишь при Д. С. Сипягине, когда место начальника Главного управления по делам печати занял князь И. В. Шаховской, вопрос о выпуске сочинений А. И. Герцена стал несколько продвигаться. По докладу князя Шаховского министру в 1900 году было получено разрешение, но при условии, что князь сам будет цензуровать Герцена. Правда, Павленкова к тому времени уже не было в живых…

А. А. Герцену об этом не было известно еще и в начале 1901 года. Это видно из его новогоднего поздравления В. И. Яковенко — одному из душеприказчиков Павленкова: «Многоуважаемый Валентин Иванович! Желаю Вам на Новый год здоровья, счастья и успеха — успеха в большом предприятии издания сочинений моего отца! Вот мы же и в Новый век вступили, а разрешения так и не получили! Неужели нам придется еще долго ждать его? Дайте мне, пожалуйста, знать, как обстоит дело».

Скоро не только сын Герцена, но и вся общественность узнала о том, что герценовские сочинения готовятся к изданию. Во втором номере «Книжного вестника» за 1901 год сообщалось: «Как известно, Ф. Ф. Павленков приобрел права литературной собственности на сочинения Герцена-Искандера, но он не успел сам приступить к их изданию. В настоящее время душеприказчики покойного издателя, на которых волею завещателя возложена обязанность довести до конца начатые им литературные предприятия, готовят к изданию “Избранные сочинения А. И. Герцена”».

Разрешение князя Шаховского, которое получили душеприказчики Павленкова, было обусловлено целым рядом ограничений. А именно: «1) издание должно быть процензуровано Главным управлением по делам печати; 2) разрешалось выпустить только собрание сочинений (а не отдельные произведения) с тем, чтобы цена за это собрание была не ниже 10 рублей и чтобы отдельные тома в розницу не продавались; 3) все, касающееся Николая I, должно быть очищено от “нападок” и “резкостей”; 4) рассуждения Герцена о Польше подлежали почти полному изъятию».