Павлик

– А-а-а, это тот святой отец, про которого вы рассказывали? А что с ним случилось, с отцом-то этим? Вы ему парадигму мировоззренческую порушили?

– Порушили, – несколько мрачно кивнул головой молодой человек. – Не скажу, чтобы конкретно я, но моя вина, конечно, в этом есть.

– Так что случилось-то с ним? С отцом этим вашим? Ну ладно, – Игорь Сергеевич с улыбкой отмахнулся от готового уже излиться потока возражений. – Пусть не вашим, а своим собственным. Что произошло-то в итоге? Каким образом отец святой с тайной соприкоснулся?

– Я уже сказал, что моя вина в том имеется, да, но, вообще-то, это Василия работа…

– Какого? Того самого вашего приятеля, что нас в Соколе ждать будет?

– Его, – мрачно кивнул Павлик. – Он, демон, в принципе во всем виноват, если уж руку на сердце положить. Но тут еще, вы не смейтесь только, и тетушка свою лепту внесла. Я, кстати, глядя на эти синхроничности, все настороженнее к тетушке относиться начинаю. С виду – тихий и мирный человек, но через ее благие намерения уже не один персонаж эту самую парадигму мировоззренческую себе порушил…

– Даже так? А ведь и не скажешь… – Игорь Сергеевич явно забавлялся, подначивая молодого спутника. – От Людмилы Константиновны я подобного ожидать ну никак не мог!

– Да и никто не мог. Отец Фармазон, кстати, в первых рядах, полагаю, удивлялся…

– Да не томите уже, Павел! Что там случилось-то?!