Павлинья гордыня

— Джесси… — но не решился продолжить. Он выглядел очень усталым.

— Поспите, Бен.

Он не протестовал, и я поспешила вернуться в Дауэр.

Наступил Новый год. Иногда мне казалось, что Бен поправится. Но чаще он выглядел обессилевшим и угасающим.

Однажды в середине февраля я отправилась навестить его. В прихожей горел камин, и меня встретила печальная Ханна.

— Ему стало хуже. Да поможет Бог! Что будет с нами всеми?

— Думаю, он не забыл вас в завещании, — заверила я.

— Даже мистер Уилмот не ругает мистера Хенникера последние несколько недель. Он был бы рад, если б все оставалось по-прежнему.

— Это устроило бы всех, Ханна.

Когда я вошла в комнату, то поразилась синюшному цвету его лица. И тем не менее, увидев меня, Бен старался казаться веселым.

— Ну и погодка! — сказал он. — Приятно погреться.

Я подошла к кровати и взяла его руки. Они были очень холодными.

— В замке зябко, — заметил Бен.

Мы опять говорили об Австралии, а потом пили чай, который я подогрела на спиртовке.

— Представляю, как вы готовите пищу в лесу. Но человек предполагает, а Бог располагает. Боюсь, меня он не жалует, Джесси.

Я подала ему чай.

— Крепкий… Но чай лучше пить в лесу. Жаль, что мы там не побываем вместе. Не вешайте нос, девочка. Вы обязательно туда попадете. Я уверен.

Я не ответила. Пусть радуется своим фантазиям. Но трудно было представить, что скоро я не смогу приходить в Оуклэнд Холл.

— Думаю, пора, — сказал Бен. — Нужно послать письмо Джоссу. Ему понадобится время. Он же не сядет на первый корабль. Необходимо уладить дела в компании до отъезда.

— Хотите, чтобы я написала ему? — я взяла ручку и бумагу, а потом села у кровати. — Что?

— Сами придумайте. Пусть это будет ваше письмо ему.

— Но…

— Подчиняйтесь.

Итак, я написала:

«Уважаемый мистер Мэдден,

мистер Бен Хенникер попросил сообщить, что он болен и просит вас приехать в Англию. Очень важно, чтобы вы выехали как можно скорее.

Искренне ваша

Джессика Клейверинг».

— Прочитайте.

Я подчинилась.

— Получилось как-то недружелюбно.

— Но я ведь не знакома с Джоссом.

— Я много говорил о нем.

— Но ваши рассказы не вызвали у меня дружеских чувств.

— Выходит, я промахнулся и сам виноват. Когда вы встретитесь, то почувствуете к нему то же, что и другие женщины. Вот увидите…

— Вы кудахчете, как глупый павлин над своим птенцом.

Бен, конечно, расхохотался и повеселел. Но я не знала, что задумал мой друг.

Через некоторое время я получила ответ от Джосслина Мэддена. Он был адресован мисс Джессике Клейверинг из Оуклэнд Холла. Уилмот подал мне письмо на серебряном подносе.

Я сразу заметила австралийскую марку и четкий почерк, а поэтому догадалась и отнесла послание Бену. Я прочитала его вслух:

«Уважаемая мисс Клейверинг.

Спасибо за письмо. Когда вы получите ответ, я буду в дороге. И по приезде в Англию немедленно отправлюсь в Оуклэнд Холл.

Искренне ваш

Джосс Мэдден».

— И это все?! — удивленно воскликнул Бен.

— Здесь вполне достаточно. Теперь мы знаем, что ваш сын в пути.

Пришел апрель. В июне мне должно было исполниться девятнадцать.

— Ты взрослеешь, — сказала бабушка. — Все могло выйти по-другому, если б мы жили в Оуклэнде. Но здесь не на что надеяться. Тебе не заполучить даже аббата. Твоя тяга к дурной компании обернется тем, что ты не сможешь выйти замуж даже так плохо, как Мириам.

— Я думаю, что Мириам очень счастлива.

— А как же… Каждый день беспокоится, где бы добыть еду.

— Все не так плохо. У них достаточно провизии. Она умеет управлять домом и чувствует себя там лучше, чем в Дауэре.

— Мириам вышла бы замуж за кого угодно. Надеюсь, ты в таком положении не окажешься.

— Обо мне не беспокойся, — огрызнулась я.

Настроение было подавленным, потому что здоровье Бена ухудшалось. Я не могла представить, как жить после его смерти. Невеселая перспектива… В Дауэре я исполняла небольшие поручения: навещала бедняков, посещала курсы кройки и шитья в церкви, носила цветы на могилы, украшала церковь, и все в таком роде. Между делом я представляла, как стану разочарованной, злой и угрюмой. Чем старше я буду становиться, тем быстрее побегут годы.

Тот день начался, как обычно, молитвой в гостиной. На исходе апреля миссис Джармэн разрешилась еще одним младенцем, и бедный садовник стал еще скучнее. Он сказал мне, что природа не перестает быть щедрой к нему. Бабушка, конечно, не удержалась от комментария и прочла лекцию о половом воздержании. Бедняга Джармэн смотрел на нее с таким укором, что я рассмеялась.

Бабушка по-своему жалела его жену. Чтобы доказать семейную щедрость, она напаковала корзину провизии для роженицы, положив банку джема из черной смородины, который начал закисать, небольшого цыпленка и бутылку спиртного.

— Отнеси это миссис Джармэн, Джессика. Ведь ее муж работает у нас, а поэтому мы должны им помочь. Несчастная женщина нуждается в еде.