Читаем Павлинья лихорадка (СИ) полностью

— Давай, Браж! Так держать! — Анриетта захлопала в ладоши. Ну хоть какая-то поддержка. Я размахнулся и ударил мороженке тростью по голове. Монстр гневно зарычал. Я скатился по его лбу и оказался на носу злодея. Я сосредоточился и призвал к себе одну из пролетавших мимо бабочек. Пора сотворить акуму.

— Мерзкая мошка! — монстр попытался сбить меня со своего вафельного носа. — Ты должен пойти со мной по-хорошему, иначе я утащу тебя к господину по-плохому! — чудище тряхнуло головой. Я еле удержался, чтобы не упасть.

— Какой ещё господин? — я недоумённо посмотрел на мороженку. — И зачем я ему нужен? — несмотря на своё замешательство, я всё-таки смог сконцентрироваться и создать акуму.

— Слишком много вопросов, Молимальчик! — монстр размахнулся и ударил огромным кулаком по своему носу. Послышался треск, и в следующее мгновение я уже на огромной скорости летел вниз на огромном вафельном рожке. Я разжал руки и акума устремился в небо. Где же Эмма, когда она так нужна! Вот и смерть уже близко рожок с грохотом разлетелся на части. Я уже приготовился к смерти, как вдруг почувствовал, что меня кто-то схватил. Я приоткрыл глаза. Меня спасла Анриетта. Мои щёки покраснели от стыда. Что же сегодня за день такой!

Тем временем акума вселился в вафельный рожок на голове чудища. Я сконцентрировался.

— Здравствуй, Мороженка, я Бражник. И я помогу тебе выполнить поручение твоего господина, но взамен ты должен самоуничтожиться, — я с надеждой посмотрел на противника. Может прокатит?

— Хорошо, Бражник, — Мороженка зажмурился и лопнул. Нас с Анриеттой окатила ледяным потоком пломбира. Я откашлялся. Анни в шоке смотрела куда-то вперёд.

— Круто! — наконец выдохнула девочка. — А ты молодец, Молимальчик!

— Даже не смей называть меня так! — я недовольно посмотрел на подругу и вытер с лица остатки мороженого. — Ладно, мне пора, — в подтверждение мне брошка пару раз громко пикнула. Я пожал плечами и побежал в глубь парка. Анни лишь недоумённо смотрела мне вслед.

Я спрятался за ближайшим деревом и перевоплотился обратно. Ну класс! Новый враг, и он по какой-то непонятной причине ищет меня! Так приятно вообще! Я недовольно поморщился. Начало темнеть. Я огляделся по сторонам, а затем направился обратно к тому месту, где смог в одиночку завалить мороженого монстра.

Моё внимание привлёк непонятный блеск. Я подошёл поближе и вытащил из растаявшего мороженого твёрдой кусок непонятно чего. Я внимательно осмотрел предмет. Похоже на чешую, но что это может значить?

Конец POV Хьюго.

— А он не так прост, как я думал, — лунный свет смог выхватить из темноты бледную костлявую руку говорившего. — Ну что ж, Хьюго, ты ещё пожалеешь о том дне, когда уничтожил моего слугу, потому что с этого момента я начинаю жестокую игру…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука