Павлиний хвост

Я тоже подключился к разговору и рассказал, что слышал, как где-то в пещерах Бразилии, открытых англичанами в пойме Риу-Синжу, одного из бесчисленных притоков Амазонки, был обнаружен древний алтарь загадочного племени белых индейцев, живших в этих местах много тысяч лет назад. По легенде представители этого племени, которых некоторые экзальтированные исследователи считают прямыми потомками атлантов, хранили некие древние знания, стараясь не смешиваться с окрестным темнокожим населением. К алтарю, мол, вел подземный проход, который искатели приключений назвали галереей павлинов, поскольку стены туннеля были отделаны плитами с искусными изображениями этих величественных птиц.

– Ну, не знаю, – скептически заметил Густав, – насколько можно доверять таким слухам…

– Так или иначе, – резюмировал Николай Иванович, – это хоть как-то объясняет, откуда индейцы могут знать царь-птицу инка пичинчу.

– О да, – откликнулся простодушный Карлуш, – индейцы могут знать инка пичинчу.

Все дружно рассмеялись, но наш краснокожий проводник остался серьезен:

– Листья чупа инка пичинчу, – продолжил он без тени иронии, – указывают путь к волшебным шаманским камням, которых никто никогда не видел.

– Что за камни? – поинтересовался Николай Иванович, все еще улыбаясь.

– Не знаю, – глухо ответил индеец. – Так говорят.

* * *

За окном стремительно темнело. В кабинете Макарского было мрачновато, но профессор решил не зажигать верхний свет, ограничившись лишь настольной лампой.

– Что будете пить? Коньяк, виски, текилу? – профессор предложил Сергею сесть в удобное старинное кресло, обтянутое кожей, а сам подошел к открытому секретеру, за которым, как солдаты, выстроились вдоль стены высоченные стеллажи с книгами, и протянул руку к зеркальным полкам бара.

– Пожалуй, немного коньяку, – скромно согласился Гущин.

Пожилой ученый достал пару бокалов и плеснул в них ароматной янтарно-чайной жидкости из пузатой заграничной бутылки.

– Ну-с, коллега, – сказал он после небольшой паузы, – каково ваше мнение?

– О чем? – для приличия уточнил Паганель, предоставляя учителю возможность сделать более развернутое вступление.

Но профессор, похоже, и не собирался блистать красноречием:

– Вы ведь уже ознакомились с материалами Великанова?

Лев Михайлович снова сделал паузу и посмотрел на ученика, тот в ответ утвердительно кивнул:

– Так что скажете, молодой человек?

– Тут много загадок, – ответил аспирант, поняв, что разговор будет конкретным и деловым, – и самая главная из них, конечно же, исанит. Что это за таинственный минерал, о котором никто ничего не слышал? Если это такое большое открытие, то почему нет ни дискуссий, ни публикаций? Что это вообще такое?

– Материалы по этому делу долгое время были строжайше засекречены. Однако сейчас времена изменились, и труба снова зовет. Скоро вы все поймете, – уклончиво и бесстрастно заметил Макарский, сделав маленький глоток коньяку. – Вы правы, открытие Юрия Александровича сильно опередило его эпоху. И его значение начинают оценивать только сейчас, а тогда даже Виктору Ефимовичу Ковтуну, пытавшемуся продвигать эту авангардную тему, не давали развернуться в полную силу. Оно и понятно. Родине нужен был уголек, а не какие-то там цветочки, павлиньи хвосты и шаманские камушки.

Сергею показалось странным, что Лев Михайлович вызвал его на разговор, но при этом по-прежнему продолжает ходить вокруг да около, словно стараясь о чем-то умолчать:

– А что изменилось? – дерзко и не в меру заносчиво поинтересовался молодой человек. – Родине теперь понадобился павлиний хвост?