Павлов И.П. Полное собрание сочинений. Том 1.

Гаскелл принимает, что все известные сердечные нервы оканчиваются прямо, без посредства ганглий, в мышечную ткань и могут быть разделены на две группы: задерживающих, куда входят как собственно задерживающий, так и ослабляющий нервы, и двигательных, куда относятся ускоряющий и усиливающий нервы. Второй сорт нервов, по автору, обусловливает функциональную работу сердца, разрушает его, истребляет находящийся в нем запас вещества; первый, наоборот, прекращая или ограничивая функциональную деятельность, строит, восстановляет орган насчет новых материалов. Доказательство этого положения Гаскелл [172] видит в следующем: по автору, вторичный и остающийся надолго эффект раздражения всех сердечных нервов противоположен их первичному эффекту, т.е. раздражение двигательной группы сопровождается после раздражения истощением; за раздражением замедляющей последовательно, наоборот, выступает увеличение функции. Итак, по Гаскеллу, истощение сердца после раздражения усиливающего нерва обще у него c ускоряющим нервом и есть основной факт, доказывающий двигательную натуру усиливающего нерва. К сожалению, факт этот передан у Гаскелла в голословной форме, без таблиц или рисунков, так что читатель не имеет возможности составить себе подробного и реального представления о предмете.

Наши опыты решительно противоречат опытам Гаскелла относительно этого последнего факта. Между тем как раздражение чистых ускоряющих нервов, действительно, почти постоянно влечет за собою (см. наш первый опыт) уменьшение сердечной работы, иногда даже окончательную остановку ослабленного сердца, усиливающий нерв при многократном его раздражении восстановляет сердце, совсем готовое остановиться, на десятки минут и даже часы. Во многих десятках наших опытов (простирающихся, может быть, за сотню) мы ни разу не заметили чеголибо, указывающего на последовательное более быстрое истощение сердца после раздражения усиливающего нерва. Сколько бы раз и какими бы токами ни раздражался усиливающий нерв, всегда получается только огромный плюс сердечной работы, пока нерв не истощится; с истощением же нерва только все умаляется, а в конце и совсем исчезает усиливающее действие, но никогда не обнаруживается истощение сердца во время или после раздражения. Таким образом мы на основании наших опытов должны установить коренное различие между ускоряющими и усиливающими нервами. И если первые можно бы в известном отношении рассматривать как двигательные, то при вторых отсутствие последовательного истощения служит неоспоримым доказательством того, что им несвойственна природа обыкновенных двигательных нервов.

Мы вернемся впоследствии к объяснению отклоняющихся от наших наблюдений Гаскелла, а теперь будем продолжать теоретическое рассмотрение нашего вопроса.

Попытка серьезно провести воззрение на усиливающий нерв как двигательный встречает массу затруднений при детальном объяснении различных сторон действия усиливающего нерва. Я раздражаю нерв, правда, несомненно погружающийся в желудочковую мускулатуру, т. е. усиливающий нерв. Если его признать за двигательный нерв, то каким образом при его раздражении ритм может остаться без изменения? Мы знаем, что всякий внешний ток, приложенный к желудочковому мускулу, дает ту или другую ритмическую деятельность в зависимости от силы тока и числа его перерывов. Возьмем другой пример, именно устранение разлада в сердечной деятельности под влиянием усиливающего нерва. При раздражении чистых ускоряющих ветвей предсердия начинают биться ускоренно, желудочки ровно вдвое медленнее их. Я раздражаю усиливающий нерв - и желудочки сейчас же подлаживаются под предсердия. Если наш усиливающий нерв есть двигательный нерв желудочка (к предсердиям он не имеет никакого анатомическоготношения), то почему его раздражение выразится в том, что желудочек начнет биться в одном ритме с предсердиями? Раздражение в разных опытах производится током различной силы и разнообразного числа перерывов, а эффект раздражения имеет постоянное числовое отношение к деятельности других частей сердца, на которые я током не действую.