Читаем Павлов И.П. Полное собрание сочинений. Том 3. Часть 1. полностью

Наконец четвертый пункт механики обнаруживается в фактах, относящихся до особенной группы условных рефлексов, исследованных в нашей лаборатории д-ром П. П. Пименовым. Если внешнее явление, которое мы намереваемся сделать условным раздражителем слюнных желез, не совпадает с безусловным слюнным рефлексом, а всегда ему препятствует, отделяясь от него паузой (в опытах Пименова в 2 минуты), то, когда, наконец, выработается условный рефлекс, вместе с примененным внешним явлением оказываются раздражителями и всевозможные другие внешние явления, причем это раздражающее действие посторонних явлений развивается постепенно, в известной последовательности. Если механическое раздражение определенного места кожи было сделано при этих условиях раздражителем, то сперва начинает, в противность закону специфичности обыкновенных условных кожно-механических рефлексов, действовать механическое раздражение других мест кожи, затем термическое раздражение кожи и, наконец, раздражение других поверхностей: носа, глаза и уха. Внутреннюю механику факта можно представить так. Раздражение, приходящее кору полушария и не направляемое сейчас же к определенному работающему нервному пункту, начинает распространяться, рассеиваться по мозговой поверхности. И раз сильно раздраженный пункт появится позже, то к нему раздражение из коры направится не только из первоначальной точки, но и из всех тех, куда оно успело постепенно распространиться. Правило рассеивания раздравения в мозговой коре.

Конечно, приведенную формулировку четырех пунктов механики высшего отдела головного мозга во многих отношениях надо рассматривать как предварительную.

<p>VIII. К общей характеристике сложно-нервных явлений</p><p><a l:href="#n_37" type="note">[37]</a></p>

В работе над условными рефлексами давно уже наблюдался факт, что разные агенты, превращаемые в условные раздражители, сначала действуют в их более общем виде и только постепенно, при дальнейшем подкреплении условного рефлекса, становятся все более и более специализированными раздражителями. Это надо считать правилом, законом для раздражителей, доставляемых всеми анализаторами (органами чувств).

Постепенное специализирование, дифференцирование условного раздражающего агента всего естественнее было представлять себе как задерживание остальной деятельности анализатора, кроме данной частной. Если при выработке условного рефлекса, например на тон в 500 колебаний в секунду, вы сначала имеете раздражающее действие и от тонов и в 5000 и в 10 000 колебаний в секунду, а затем они перестают действовать, то нужно думать, что действие их стало задерживаться. Всякое другое представление о факте было бы более натянуто.

Сильным подспорьем представления о задерживании как основе постепенного дифференцирования является следующий факт, также давно наблюдавшийся. Сейчас же после применения соседнего раздражителя, уже дифференцированного, т. е. более уже не действующего, если дифференцировка произошла только недавно, обыкновенно и основной специализированный раздражитель оказывается уменьшенным в его раздражающем действии, задержанным. Что это верно, доказывается тем, что последний, т. е. основной, испытанный отдельно, действует с полной силой.

Значит, задерживающий процесс, лежащий в основании дифференцирования соседних раздражителей, простирает свое действие, если расстояние по времени не велико, и на основной специализированный раздражитель. Впоследствии и задерживающий процесс все более и более специализируется, т. е. во времени сконцентрировывается около дифференцируемого раздражителя, не разливаясь, не распространяясь на значительный срок времени.

<p>IX. Дальнейшие шаги объективного анализа сложно-нервных явлений в сопоставлении с субъективным пониманием тех же явлений</p><p><a l:href="#n_38" type="note">[38]</a></p>

(На основании опытов д-ра П. Н. Николаева)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Энергия, секс, самоубийство. Митохондрии и смысл жизни
Энергия, секс, самоубийство. Митохондрии и смысл жизни

Испокон веков люди обращали взоры к звездам и размышляли, почему мы здесь и одни ли мы во Вселенной. Нам свойственно задумываться о том, почему существуют растения и животные, откуда мы пришли, кто были наши предки и что ждет нас впереди. Пусть ответ на главный вопрос жизни, Вселенной и вообще всего не 42, как утверждал когда-то Дуглас Адамс, но он не менее краток и загадочен — митохондрии.Они показывают нам, как возникла жизнь на нашей планете. Они объясняют, почему бактерии так долго царили на ней и почему эволюция, скорее всего, не поднялась выше уровня бактериальной слизи нигде во Вселенной. Они позволяют понять, как возникли первые сложные клетки и как земная жизнь взошла по лестнице восходящей сложности к вершинам славы. Они показывают нам, почему возникли теплокровные существа, стряхнувшие оковы окружающей среды; почему существуют мужчины и женщины, почему мы влюбляемся и заводим детей. Они говорят нам, почему наши дни в этом мире сочтены, почему мы стареем и умираем. Они могут подсказать нам лучший способ провести закатные годы жизни, избежав старости как обузы и проклятия. Может быть, митохондрии и не объясняют смысл жизни, но, по крайней мере, показывают, что она собой представляет. А разве можно понять смысл жизни, не зная, как она устроена?16+

Ник Лэйн

Биология, биофизика, биохимия / Биология / Образование и наука