Пазл Горенштейна. Памятник неизвестному

Далее, однако, последовали встречи и со своими Сальери (поначалу с одним из них, но явно проявившемся), и с событиями внешними, от которых он не мог, как многие, закрыться «на кухоньке». «А на этих непризнанных и доступных смотришь со страхом и раскаянием, переходящим, как естественная реакция самозащиты, в дерзость и насмешку». И от этих смотрящих «со страхом и раскаянием» Горенштейн и получал позднее действенные проявления зависти и злословия.

«Летом я пишу для кино, а зимой я пишу прозу…»

Горенштейн жил в Москве на деньги, которые давало кино. Я говорю не только об осуществившихся фильмах с его участием. Он писал заявки на сценарии, за которые, в случае их принятия, сначала платили авансы, а в случае реализации сценария – гонорары, а еще он «по-черному» правил за деньги чужие сценарии.

Это сложилось у Горенштейна в Москве на удивление почти сразу. Вот часть его кинодеятельности (нереализованные замыслы) до эмиграции:

СЦЕНАРИИ

1. «Дом с башенкой», 1963

2. «Девочка родилась в 47-м году», 1964

3. «Ленин. 1903 год», 1969

4. «Чудесное посещение», литературный сценарий по мотивам повести Герберта Уэллса, 1971

5. «Испытание», вместе с Юрием Клепиковым, 1971

6. «Скрябин» («Зависть»), вместе с Андреем Кончаловским, 1974

7. «Сестричка Саша», по мотивам повести Сергея Баруздина «Просто Саша», 1975

8. «Снег над морем», 1975

9. «Археологические страсти», 1976

10. «Волшебная лавка», литературный сценарий по мотивам рассказов Герберта Уэллса, 1976

11. «Светлый ветер», вместе с Андреем Тарковским, по роману Александра Беляева «Ариэль», конец 70-х

12. «Долгие годы», 1979

13. «Потусторонние путешествия», по мотивам произведений Герберта Уэллса и сочинениям по оккультизму и магии.

ЗАЯВКИ НА СЦЕНАРИИ

1. «Люди из захолустья»

2. «Серебряный олень»

3. «Белокаменная»

4. «Солнечная»

5. «Ленин. Август. 1900 год…»

6. «Обреченные на бессмертие», 1970-e

7. «Астрономия», Горенштейн, Эсадзе

8. «Золоток ключик», Горенштейн, Кончаловский

9. «Кефир»

10. «Три года», телевизионный фильм по повести Чехова.

Но параллельно Горенштейн делал главное дело своей жизни – писал книги. В Москве написаны

1963 ДОМ С БАШЕНКОЙ

1964 ВОЛЕМИР (пьеса), СТАРУШКИ (рассказ), ДЕНЬ, ОСТАВШИЙСЯ НАД ОБРЫВОМ (рассказ)

1965 ЗИМА 53-ГО ГОДА (повесть)

1966 СТУПЕНИ (повесть), РАЗГОВОР (рассказ)

1967 ИСКУПЛЕНИЕ (роман)

1969 КОНТР-ЭВОЛЮЦИОНЕР, АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ СТРАСТИ, НА ВОКЗАЛЕ, ФИЛОСОФСКИЙ КРЮЧОК В ГРЕЧНЕВОЙ КАШЕ (рассказы)

1973 АЛЕКСАНДР СКРЯБИН (кинороман), СПОРЫ О ДОСТОЕВСКОМ (пьеса)

1975 ПСАЛОМ (роман), БЕРДИЧЕВ (пьеса)

1976 МЕСТО (роман)

1977 ТРИ ВСТРЕЧИ С ЛЕРМОНТОВЫМ (рассказ), ДРЕЗДЕНСКИЕ СТРАСТИ (повесть)

В 1966 году Горенштейна постигла в Москве вторая важная в его судьбе неудача (о первой чуть ниже) – отказ «Нового мира» напечатать его повесть «Зима 53-го года» о жизни донбасской шахты. Повесть была отвергнута редакцией, несмотря на поддержку отважной Анны Берзер.

Из стенограммы заседания редколлегии «Нового мира» в 1966 году:

Алексей Кондратович: Это именно «угол зрения», а не широкий и объективный взгляд на жизнь. Автор настойчиво хочет испугать меня, и в этом я вижу преднамеренность, едва ли добрую, во всяком случае – надуманную. Написана повесть местами (особенно в начале) так усложненно, с таким обилием рудничных терминов, что разобраться в этом нелегко. Патологичность характера главного героя несомненна, так же как некоторая болезненность авторского отражения этого характера. Но последнее, возможно, от моды.

Евгений Герасимов: Боюсь, что в данном случае Анна Самойловна (Берзер. – Ю.В.) ошиблась. Поведение героя повести кажется патологичным, и что хотел сказать автор – я не понял.

Борис Закс: О печатании повести не может быть и речи – не только потому, что она непроходима. Это еще не вызывает ни симпатии, ни сочувствия к авторскому видению мира. Шахта, на которой работают вольные люди, изображена куда страшнее, чем лагеря: труд представлен как проклятие; поведение героя – сплошная патология; повествование на редкость алогично, а обилие технических подробностей не помогает, а мешает понять что-либо. Талант автора сильно преувеличен в известных мне устных отзывах. Хотя, надо признаться, отдельные эпизоды написаны сильно. Если, как пишет Берзер, перед нами «произведение сложившегося талантливого писателя», то – надо признать прямо – это талант больной и болезнь неизлечима. Другое дело, если повесть – произведение незрелого, неопределившегося писателя. Тогда это случай тяжелый, но не безнадежный.

Это бодание в дубовой ложе ясно отрезало Горенштейна от «советской литературы», от ее процесса, и он больше не только в «Новый мир», но и вообще ни в какие журналы до отъезда из страны ничего не предлагал, и только в «Литгазете» изредка публиковал юморески.