Пчёлка

Проходили годы, а Жорж все с тем же пылом мечтал увидеть землю, эту жесткую землю, которую жжет солнце, которая застывает под снегом, родимую землю, где страдают, любят, где он видел и жаждал снова увидеть Пчелку. А тем временем он стал уже юношей, и тонкий пушок золотил его верхнюю губу. К тому времени, как у него стала пробиваться бородка, он собрался с мужеством и однажды, представ перед королевой ундин, поклонился ей и сказал:

— Госпожа моя, я явился затем, чтобы вы соизволили разрешить мне распрощаться с вами: я возвращаюсь в Клариды.

— Мой юный друг, — сказала, улыбнувшись, королева, — я не могу разрешить вам распрощаться с нами, как вы просите, потому что держу вас в моем хрустальном дворце, чтобы сделать моим возлюбленным.

— Госпожа моя, — возразил Жорж, — я чувствую себя недостойным столь великой чести.

— Это делает честь вашей учтивости. Все добрые рыцари думают, что им никогда не заслужить любовь дамы. К тому же вы еще слишком молоды и не можете оценить все ваши достоинства. Знайте, юный друг, вам здесь желают добра. А от вас требуется только повиноваться вашей даме.

— Госпожа моя, я люблю Пчелку Кларидскую и не хочу никакой другой дамы.

Королева сильно побледнела, отчего стала еще прекраснее, и воскликнула:

— Смертная девушка, грубая дочь человеческая эта Пчелка! Как вы можете любить ее?

— Не знаю, только знаю, что я ее люблю.

— Ну что ж! Это пройдет.

И она оставила юношу среди услад хрустального дворца.

Он не знал, что такое женщина, и напоминал скорее Ахиллеса меж дочерей Ликомеда, чем Тангейзера в очарованном гроте. Он печально бродил вдоль стен громадного дворца, выискивая какую-нибудь лазейку, чтобы бежать, но со всех сторон он видел только великолепное и немое царство волн, замыкавшее его сияющую тюрьму. Он смотрел сквозь прозрачные стены и видел, как распускаются морские анемоны, как расцветают кораллы и стаи пурпуровых, лазоревых и золотых рыб проплывают над нежными мадрепорами и переливающимися раковинами и одним движением хвоста взметают тысячи искр. Все эти чудеса нисколько не трогали его, но, убаюкиваемый сладкими песнями ундин, он чувствовал, как воля его мало-помалу слабеет и душа погружается в сон.

Он уже впал в полное безразличие и ленивую истому, когда случайно в одной из галерей дворца ему попалась старая книга, пожелтевшая от времени, в переплете из свиной кожи с большими медными застежками. Эта книга, подобранная в глубине моря после кораблекрушения, рассказывала о рыцарях и о дамах, и в ней подробно описывались подвиги героев, которые из любви к справедливости и во имя красоты отправлялись бродить по белому свету, сражались с великанами, карали обидчиков, защищали вдов, давали приют сиротам. Жорж, то вспыхивая от восторга, то сгорая от стыда, то бледнея от ярости, читал рассказы об этих дивных приключениях. Он не мог удержаться и воскликнул:

— Я тоже буду добрым рыцарем! Я тоже поеду по белому свету карать злых и помогать несчастным, для блага людей и во имя дамы моего сердца, Пчелки.

И душа его преисполнилась отваги, и он бросился, обнажив меч, через покои хрустального дворца. Бледные женщины в испуге разбегались от него в разные стороны и исчезали, как серебристые волны озера. Только королева осталась невозмутимой. Когда он приблизился, она устремила на него холодный взгляд своих зеленых глаз.

Он подбежал к ней и вскричал:

— Разбей чары, которые оковали меня! Открой мне дорогу на землю! Я хочу сражаться под солнцем, как доблестный рыцарь! Я хочу вернуться туда, где любят, страдают, борются. Верни мне настоящую жизнь и настоящий свет! Верни мне мужество, иначе я убью тебя, злая женщина!

В ответ ему она, улыбаясь, покачала головой. Она была прекрасна и спокойна. Жорж ударил ее изо всех сил своим мечом, но меч его сломился о сверкающую грудь королевы ундин.

— Дитя! — сказала она.

И она приказала бросить его в темницу, устроенную наподобие хрустальной воронки под ее дворцом; вокруг нее сновали акулы, разевая свои страшные пасти, вооруженные тремя рядами острых зубов. И казалось, они вот-вот разобьют тонкую стеклянную стенку, так что в этой необыкновенной темнице невозможно было ни на минуту уснуть.

Основание этой подводной темницы упиралось в каменный пласт, который представлял собою свод пещеры; это была одна из самых отдаленных и заброшенных пещер в царстве гномов.

Вот что увидели эти два человечка за один час и так ясно, как если бы они следовали за Жоржем шаг за шагом каждый день его жизни. После того как старый Нур показал страшную картину темницы во всей ее мрачной правде, он обратился к королю Локу примерно с такой речью, с какой бродячий артист обращается к маленьким детям, когда показывает им волшебный фонарь.