Печальные песни сирен

— Верно! — Тропфман выплюнул косточку от лимона. — Мэр хорошо все рассчитал, поверь мне! Те, кто находится в воздушных карманах, успокаивают людей. Каждый говорит себе, что тот, о ком я думаю, возможно, еще жив, и все не так печально. Зато, зная, что тот стал дебилом, дегенератом, люди не пожелают получить его обратно… И потом, три года уже прошло. Время и привычка сделали свое. Такой порядок вещей устраивает всех. Надежда остается, но вера угасает. Тогда, чтобы избежать разочарования, начинают подпитывать неосведомленность. Миф о выживших — это и есть способ облегчить горе… Вот пример стилистического трюкачества: «Он наверняка еще жив, но я не хочу видеть его в таком состоянии. Пусть уж лучше дети сохранят прекрасный образ своего отца!» Понимаешь? Надо быть ловким политиком, чтобы предвидеть развитие событий, как в этом случае… Браво! — Он замолчал, выдавил еще один лимон. Диск приступил к последнему пассажу: «Я уйду, не оставив адреса». Нкуле Бассаи исполнял соло на пианино. Его левая рука отбивала непривычный прерывистый ритм, правая мягко порхала по клавишам. — Если забавы ради захочется немного побредить, — зашептал Тропфман, — можно наплести себе кучу небылиц, вообразить, к примеру, что мумификация трупов — запрограммированное следствие действия боевого газа, пущенного в туннели. Представь себе субстанцию, которая, удушив противника, приостанавливает процесс разложения организма. Это позволяет избежать риска возникновения эпидемий после массового уничтожения врага. Появляется неожиданная возможность отравить весь город, не столкнувшись с проблемой, которую представляют собой тысячи мертвецов, гниющих на улицах. Обладая умением осуществить мгновенную мумификацию, кое-кто испытает удовлетворение от того, что способен вести чистую войну. Чистая война — навязчивая идея военных. Война без разрушений, без неконтролируемого заражения, без радиации. Голубая мечта главных штабов — это уничтожение противника при сохранении городов, промышленности, центров производства. Ракеты, ядерное оружие, обычная война и война бактериологическая никогда не дадут таких шансов. Такие войны всегда сопряжены с неприятностями. Окружающая среда загрязнена, все разрушено, территория необитаема. А что касается заражения вирусами, то дело это рискованное. Никто не знает, до какой степени оно дойдет и не ударит ли бумерангом нам по морде.

— Тогда как с хорошо разработанным боевым газом… — начала Лиз.

— …все будет легко и чисто, — продолжил бывший полицейский. — Особенно если он убивает тысячи врагов и сразу бальзамирует их. Это позволит сразу же эксплуатировать территории, завладеть заводами и сырьем. Пускают газ, ожидают, когда он рассеется, и посылают похоронные команды для расчистки улиц. Но внимание! Все, что я тут наплел, — это, разумеется, из области чистейшей фантастики. Бредни алкоголика… надеюсь, ты поняла?

Лиз переварила информацию.

«Довольно газа, губительная способность которого исчезает по истечении часа, — подумала она. — А такое совсем не исключено, ученые умеют изобретать такие хитроумные штучки!»

— В таком случае почему бы не уничтожить выживших в метро? — спросила она, возвращаясь к тому, что беспокоило ее больше всего. — Сразу после катастрофы, так было бы надежнее.

— Отнюдь нет, — возразил Тропфман. — Слишком много свидетелей. Не все полицейские прикусили языки. К тому же журналисты вились вокруг, как рой потревоженных ос, ловя малейшее неосторожное слово. Лучше подождать. В один из дней — недолго ждать — карманы рассосутся, воздуха не будет хватать, и не останется ни одного выжившего. Дело прикроют. Кстати, воздушный карман — вещь ненадежная. Достаточно какого-нибудь подпольного аквалангиста с дурными намерениями, чтобы ликвидировать его. Мина или порция динамита — и гоп! Воздух вырывается через образовавшуюся трещину, обрекая обитателей на потопление, потому что место воздуха тотчас займет вода, тебе это известно так же хорошо, как и мне…

Лиз сдержала дрожь. Тропфман не ошибался. «А если не все пираты обычные мародеры? Если…»

— Брось, Лиззи… — повторил толстяк заплетающимся языком. — Гнилое это дело, опасное. Батальон водолазов готов к подрывной деятельности по приказу муниципалитета, так что держи ухо востро. Всякое может вскоре случиться. Твоих приятелей Дэвида и Ната я знаю: подонки. А о том отродье ирландце мне ничего не известно. Больше сумасброд, чем злыдень, вероятно, но другие…

Лиз задумчиво проводила краем стакана по губе. Кислота лимона щипала потрескавшуюся поверхность. Посреди бутика пудель яростно кидался на тюбик зубной пасты, словно мстя за чистку зубов, от которой затвердели шерстинки вокруг его пасти.

— Зубной камень — враг зубов! — наставительно промычал опьяневший Тропфман.

— Значит, мне не солгали, — тихо сказала девушка, — значит, вполне возможно, что под метро есть склад боевого газа. Произошло что-то, отчего взорвалось несколько емкостей. Газ просочился в туннели и убил скучившихся в поездах пассажиров. А затем вода реки все затопила… Ты согласен с этим?

Тропфман поднял плохо слушающийся его палец.